И последняя беда обнаружилась лишь по прошествии нескольких столетий. Драконы, прошедшие «обмен» подростками, раньше начинали стариться и умирать. Их жизнь стала короче где-то на сотню лет.
Чем бы всё это закончилось, пока драконы спохватились бы, связали все свалившиеся на них беды именно с ранними браками, а не с гневом богов, наславших на них испытания, неизвестно. Может, и совсем драконы исчезли, выродились, если бы не чёрные. Это была — и остаётся — самая многочисленная драконья раса, занимают они самую большую территорию как раз в середине всех драконьих земель. И единственные продолжили вступать в брак, лишь достигнув взрослого возраста.
В то время цельного драконьего королевства ещё не существовало. И в какой-то момент чёрные оказались окружены ослабленными — а с уменьшением размера, у драконов ослабевала и магия тоже, — и разобщёнными герцогствами.
И в итоге чёрные подчинили себе остальных драконов, их герцог провозгласил себя королём всех земель, принял у остальных вассальную клятву и первым же своим указом запретил драконам вступать в брак до тридцати лет.
Этот указ действует по сей день, и никому даже в голову не приходит его нарушить. Бывает иногда, что кто-то из подростков посетует на то, что всё ещё вынужден ждать, пока сможет летать, но не более. Потому что последствия ранних браков до сих пор сказываются, хотя с тех пор, как их запретили, прошло уже более тысячи лет.
Хотя «обмен» теперь проходят только взрослые — их драконы так и остались небольшими, может, чуть-чуть подросли, но чёрные всё ещё заметно крупнее всех остальных. Продолжительность жизни тоже немного увеличилась, но чёрные всё равно живут дольше всех. И, к сожалению, некоторые самки всё ещё оказываются бесплодными. Их мало, но они есть.
Детей-заложников именно в такие семьи отдавали. Двадцать бесплодных семей на всё многотысячное княжество красных драконов — это немного, по сравнению с тем, что перед самым королевским запретом бесплодной оказывалась уже каждая третья драконица. Но они есть, и это тоже последствие необдуманных ранних браков.
— Обязательно надень золотой пояс, который дедушка тебе в том году подарил, — посоветовала Геора, вертясь перед зеркалом — диковинкой, которую я впервые у драконов увидела, — и примеряя то одни серьги, то другие, не в силах выбрать, какие ей идут больше.
— С голубыми камешками надень, — подсказала я ей, а потом опустилась на стул, вертя в руках пояс.
Вряд ли когда-нибудь кому-то из заложников дарили подобную красоту. Но раз уж решила Крина меня родственницей своей признать, то и все остальные относились так же. И одевалась я не хуже, чем другие девушки-подростки из семьи герцога Риалора. И подарки мне наравне с остальными привозились.
