Я останавливаюсь, но слишком поздно. Такер поднимает голову, замечает меня, и его лицо озаряет улыбка.
Дерьмо, все это было ошибкой. Три ночи назад это было ошибкой. Неделю назад. И мчаться через двор, словно ревнивица, точно было ошибкой.
Я хватаю Хоуп за руку и тащу за собой в противоположном направлении.
– Умираю с голоду. Пойдем, поедим.
– Ты ведь понимаешь, что спортом я занимаюсь только на беговой дорожке, когда на мне мой спортивный костюм и другие причиндалы для бега, да? – Она несется рядом со мной, стараясь не отставать в своих дорогих замшевых сапогах с каблуками высотой с мою ладонь.
Я прибавляю шаг.
– Ничего не слышно. Мою нервную систему закоротило смущением.
– Если сейчас ты бежишь из-за смущения, то хотелось бы знать, что заставило тебя побежать через двор к нему.
Как будто она не знает. Но, прежде чем я успеваю ответить, справа от нас появляется Такер.
– Где-то пожар? – спрашивает он, растягивая слова.
Хоуп тут же останавливается.
– Слава богу, ты нас догнал. – Она драматично стряхивает ладонью пот со лба. – Я не в форме для упражнений на открытом воздухе.
– Молчи, Хоуп, – шепчу я уголком рта.
Она ухмыляется без капли раскаяния.
– Я пойду, займу нам место. Когда закончишь, найдешь меня. – Она тянется мимо меня, чтобы пожать бицепс Такера, – приглашаю присоединиться к нам, красавчик.
Паузу заполняет тихое рычание. Надеюсь, все думают, что это мой желудок, но по широкому оскалу Хоуп и ухмылке Такера понимаю, что спалилась. По крайней мере Такеру хватает приличия дождаться, пока Хоуп отойдет, прежде чем открыть рот.
– Снова игнорируешь мои сообщения?
– Это было одно сообщение, и прошло всего три дня. – Я упрямо смотрю вперед, игнорируя желание взглянуть в его прекрасное лицо и глубокие карие глаза.
– Но ты читаешь, да?
Даже не глядя я понимаю, что он улыбается.
С минуту мы стоим молча. Наверное, он смотрит на меня, но сама все еще не в состоянии поднять глаза. Наконец я собираюсь с силами и встречаю его взгляд.
Улыбка пропала. Теперь он недоуменно хмурится, словно пытаясь понять, о чем я думаю. В голове возникает десяток вопросов, но я останавливаюсь на одном, который беспокоит меня сильнее всего: ужасная сцена с Рэем перед тем, как Такер покинул мой дом в ночь пятницы.
– Я тут ездила в Гарвард, – неловко начинаю я, – и, когда сидела в приемной, некоторые студенты приняли меня за малоимущую, обратившуюся за бесплатной юридической помощью.
– Хреново.
Я отмахиваюсь от сочувствия.
