Придет срок, и идейная комсомолка Элла Гончарова, любящая поучать всех и вся, выйдет замуж за кондового еврея и уедет в Израиль, начхав тем самым на светлые идеалы коммунизма, на верность заветам Ленина, на преданность партии во главе с "дорогим Леонидом Ильичом Брежневым".
На первых порах в "Москонцерте" Мондрус приняли за свою, то есть предполагалось само собой, что она будет чутко прислушиваться к голосу старших и все понимать с полуслова. Руководитель вокального отдела Кедров старался отечески помочь ей:
- Девочка, у тебя же никакой идеологии, сплошная лирика. Приближается пятидесятилетие Советской Армии. Почему бы тебе не подготовить цикл "Песни военных лет"? Если, девочка, ты споешь о славном прошлом, это оценят...
Легко сказать "споешь... оценят...". А если душа не лежит к таким песням? Если малейшая фальшь и надуманная патетика отбивают всякое желание прикасаться к этим произведениям? Неужели люди не понимают, что органичной можно чувствовать себя только в своем жанре? Ее стихия - лирика, а не гражданский пафос. Впрочем, неотъемлемая черта советского артиста - умение прогибаться, приспособляться. И наполнять любой песенный муляж внутренней правдой. У Кобзона надо учиться, который с одинаковым энтузиазмом и неподдельной искренностью поет и "А у нас во дворе" и "Не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым". Может, так и следует поступать? И для того, чтобы делать карьеру в стране развитого социализма, надо ломать себя и доказывать, что тебе под силу и гражданская, "патриотическая" тема? Что делать, если так устроен мир, в котором она живет.
Мондрус подготовила блок военных песен и с этим репертуаром ее включили в программу представления в киноконцертном зале "Октябрь". Мысленно Лариса уже видела себя на сцене в компании со старейшинами официальной эстрады: Кобзоном, Вуячичем, Магомаевым, Зыкиной...
Неприятность, как всегда, пришла оттуда, откуда ее не ждали. Для престижного концерта Мондрус заказала новое платье во Всесоюзном доме моделей, что на Кузнецком мосту. Слава Зайцев, большой придумщик и авангардист, предложил артистке:
- Давай мы тебе сделаем "макси". Представление ведь торжественное, серьезное. Да и мода на "мини" уже проходит.
Лариса не возражала против "макси", по крайней мере никто из "ответственных товарищей" не станет цепляться к ее ногам, но она вовсе не считала, что "мини" выходит из моды.
Платье изготовили из черной переливчатой импортной ткани, и главная его изюминка заключалась в рукавах, которые волнообразными зигзагами спускались с плеч. Это было очень эффектно. Дорогая, штучная, элегантная работа. Произведение искусства. Лариса была довольна: хоть здесь получилось то, что она хотела. Однако удивление ее не знало границ, когда после просмотра и утверждения программы она не обнаружила своей фамилии в списке выступающих. В чем дело? И программа "идейно выдержанная", и пела достаточно строго, не двигаясь по сторонам, почти как часовой у Мавзолея, и платье "макси" не кричащее, темное, внешне даже как бы скромное - все со вкусом. Что же еще не так?
