Осознав наконец, что Эдди Игнатьевич не в состоянии выполнить свое обещание, Лариса и Эгил решили уйти из оркестра. Какой смысл работать без перспективы? В Донецке - последнем пункте украинских гастролей - Шварц договорился с директором филармонии, что в начале осени Мондрус вернется и даст в области серию концертов. Рознер расстался с ними не без сожаления. Словно предчувствуя закат маэстро, вслед за ними подали заявления об уходе Владимир Макаров и Гарри Гриневич, рассчитывавшие, что в компании Мондрус, но без громоздкой оравы оркестра они смогут заработать больше.
Шварц наспех собрал небольшой ансамбль, преимущественно из рижских музыкантов, которых давно знал (Иварс Бирканс - флейта и саксофон, Эдмунд Гольдштейн - фортепиано, Алвас Зариньш - гитара), и гастролеры снова прибыли в Донецк. А там по всему городу расклеены афиши: "Лариса Мондрус и Владимир Макаров - ведущие солисты оркестра Эдди Рознера". Таковыми они уже не считались, ни "ведущими", ни "солистами", но магия имени Рознера еще завораживала публику, и эту приманку в последний раз использовали.
Концерты сопровождались аншлагами, навар шел хороший. Пусть на короткое время, но сугубо самостоятельная, никому не подчиняющаяся группа Мондрус, вся выручка которой шла в карман артистам, явилась прообразом тех хозрасчетных эстрадных коллективов, что во множестве расплодились в годы "перестройки" и полностью вытеснили из шоу-бизнеса "Москонцерт", "Росконцерт" и прочие "имярек-концерты".
Все было бы относительно хорошо, если бы не звонок мадам Бланк. Дозвонившись прямо в гостиницу, она сообщила, что Лариса с мужем должны немедленно освободить комнату. Она, мол, встретила достойного человека, хочет связать с ним свою судьбу, поэтому квартиранты ей более не нужны. И чтоб вещи они забрали незамедлительно, иначе она выставит их за порог. В общем, проза жизни вмешалась в поэзию творчества.
С этой проблемой они и вернулись в Москву. О возвращении в Ригу речь вообще не шла. Главный вопрос - куда девать пианино, потому что все остальное это мелочи. Выход нашел Гарри Гриневич
- Везите к моей Лисичке,- тяжко вздохнул он, выдавая законспирированную явку.
Симпатичная девушка по прозвищу Лисичка, подружка Гриневича, жила где-то на окраине, не то в Чертаново, не то у черта на куличках. Квартирка была тесная, и, когда поздно вечером привезли к ней пианино, оно заняло сразу полкомнаты.
Начались мучительные поиски пристанища, обзвоны знакомых, срывания объявлений с предложениями жилья. Несмотря на житейскую неустроенность, изнурявшую как зубная боль, супруги проявляли завидный энтузиазм: разучивали новые песни, ходили по музыкальным редакциям, записывались на "Мелодии" и в студиях Всесоюзного радио. При этом успевали метаться по Москве, смотреть сдающиеся комнаты.
