Я вхожу в спортклуб «Париоли» и приветствую швейцара Иньяцио – низенького и совершенно лысого.
– Добрый день, Стефано. Как дела?
– Все в порядке, спасибо. А у вас?
– Превосходно.
– Я оставил машину перед «Рейндж-Ровером» Филиппини.
– Да пожалуйста, он уедет сегодня вечером в девять. – Иньяцио подходит ко мне поближе, чтобы сообщить секрет: – Чего он только ни делает, лишь бы не возвращаться домой…
Тоже мне новость! Об этом и так все знают. Но я делаю вид, что он поделился со мной великой тайной, хлопаю его по плечу и прощаюсь, оставляя ему ключи от своей машины и пять евро.
Швейцар клуба «Париоли» в союзниках – это не только гарантия, что о твоей машине позаботятся лучше остальных. Это еще и уверенность в том, что тебя всегда встретят с распростертыми объятиями в этом клубе.
По пути я здороваюсь с несколькими членами клуба, занятыми болтовней.
– Э нет… Мы должны его поменять. Тебя устраивает, чтобы он оставался нашим председателем и дальше? Он же болван. – И они слегка кивают, подавая знак, что меня увидели. Но чрезмерного значения мне не придают, ведь я могу оказаться на стороне председателя.
Уже собираюсь войти в раздевалку, как слышу, что меня окликают:
– Стэп!
Я оборачиваюсь и вижу ее, такую элегантную. Она идет ко мне. В руках у нее сумка в разноцветную полоску. Она одета в легкое голубое платье – совсем не прозрачное, но под ним все равно видны ее формы – точеные и неповторимые. Ее зеленые глаза подернуты легкой поволокой, словно на них всегда лежит пелена тоски и печали; словно, несмотря на ее невероятную красоту, ей так и не удалось стать счастливой.
– Привет, Франческа. Как дела?
Тогда она улыбается. Это невероятно, но кажется, что ее взгляд сразу же лишается всей этой затаенной печали, и она, здороваясь, проявляет эту свою забавную одержимость:
– Прекрасно. Ведь я вижу тебя! – Она смотрит на меня растерянно. – А почему ты смеешься?
– Потому что ты всегда так говоришь…
И я думаю: «Кто знает, скольким мужчинам она это говорит».
– Ни скольким.
Она серьезно смотрит мне в глаза.
– Что?
– Я ответила на то, о чем ты подумал. Ты предсказуем, Манчини. Так вот: я не говорю этого другим. Ты мне не веришь? Хочешь, чтобы мы прошлись по клубу и расспросили? Я не говорю этого никому, кроме тебя. Одного тебя.
Она молчит, пристально смотрит на меня и вдруг снова улыбается своей прекрасной широкой улыбкой.
– Мне хорошо, когда я тебя вижу. Мне хорошо только тогда, когда я тебя вижу.
