— Что ты имеешь в виду, братишка?
— Ты знаешь, что я имею в виду, — отрезал Габриэль. Его голос был таким же холодным, спокойным и собранным, как и он сам.
— Ничего я не задумал. Я лишь предложил свою помощь.
Он смотрел то на меня, то на Доминика, как будто застукал нас за какой-то детской шалостью.
— Что ты делаешь здесь, с ним?
— Ничего, — сказала я, взвизгнув. — Он просто помогает мне.
Габриэль презрительно усмехнулся.
— Мы оба отлично знаем, что Доминик никому кроме себя не помогает. — Он сверлил меня взглядом. — Ему нельзя доверять, Джемма. Ты и сама понимаешь.
— Вообще-то можно, — ответил Доминик, ухмыляясь. Он, очевидно, очень старался провоцировать своего брата, искренне наслаждаясь процессом. — На самом деле это тебе нельзя доверять.
Габриэль сжал челюсти и сомкнул пальцы в кулаки. Он походил на вулкан, который готовился, вот-вот извергнутся.
— Он просто хочет разозлить тебя, — сказала я, сжимая его руку. — Не слушай его.
Он посмотрел на меня и нахмурился.
— Не знаю, чем он пудрит тебе мозги, но не будь доверчивой. Доминик — лжец, и всегда им был.
— Я знаю, — буркнула я.
— Он угрожает тебе?
— Нет, конечно же, нет. Мы просто пытаемся найти Тейлор.
— Понял? Этот милый ротик тебе только что всё объяснил, — сказал Доминик самодовольно. — А сейчас ступай, братец.
— Не мог бы ты просто заткнуться? — не выдержала я, оглянувшись на Доминика. Он делал все только в сто раз хуже, и мне очень хотелось выписать ему затрещину.
Габриэль сжал мою руку и увлек от того места, где стоял Доминик. Но тот явно был на расстоянии слышимости.
— Джемма, что происходит? — Его оливково-зеленые глаза просто разъедало беспокойство. — Ты можешь сказать мне. Не стоит его бояться.
— Я не боюсь его, Габриэль. — К удивлению, мой голос не дрогнул, когда я это сказала. — Ничего не происходит, клянусь. Ты волнуешься напрасно. Все в порядке.
Я понимала, что он не доверяет мне, но я всё равно не могла сказать правду Габриэлю. Если я ему скажу, то это обязательно вовлечет Тессу в наши дела, а я не могла позволить этому случиться. Она не послушает мои доводы, не послушает меня. Я была лишь ее маленькой сестричкой — что такая, как я, могла понимать?
Я не могла так рисковать, когда на кону была жизнь Тейлор. Когда на кону была моя собственная жизнь.
Пусть все будет так, как должно быть.
