— Я не могу, — ответила я, выкручиваясь из его объятий. — Еще слишком рано, Трейс. Я… Прости. — Я оттолкнула его на шаг назад, создавая пространство между нами. Я не могла трезво мыслить, когда он стоял так близко ко мне и в этом была загвоздка.
Его руки опустились.
— Слишком много всего происходит, — я попыталась объяснить. В голове был ужасный беспорядок, мысли метались от Тейлор и Энгеля к Амулету и видению Морган, и так по кругу. Мне всё еще нужно было выяснить, где находится Амулет. — Мне нужно время. Обдумать всё, что произошло, выяснить, что всё это значит. Я должна быть осторожной, — тихо добавила я.
Его глаза были полны тоски, когда он всматривался в мое лицо, изучая его, будто ключ, который поможет разгадать меня, спрятан в его чертах.
— Ты всё еще не доверяешь мне. — Он зарылся пальцами в свои, словно ночь, черные волосы и опустил руки, резко и неожиданно, как будто был шокирован осознанием своих же слов.
— Я пытаюсь, — заметила я.
— Ненавижу это, Джемма, — сказал он, мягко и осторожно, будто каждое слово исходило из глубин его души. — Я никогда не хотел причинять тебе эту боль.
— Знаю, — сказала я, и часть меня действительно знала. Но была еще и та часть, которая кричала мне шагать осторожно, ожидать худшего и готовиться к любому возможному исходу, как говорил Доминик. — Многое случилось, и еще больше должно произойти. Мне нужно сосредоточиться на своей миссии, а я не могу сделать это, пока пытаюсь справиться со своими чувствами к тебе.
— Значит, они все еще у тебя есть?
— Есть что?
— Чувства ко мне. — Он сжал челюсть, в нетерпении ожидая мой ответ.
— Было бы ложью сказать обратное.
Он двинулся ближе ко мне. Чтобы коснуться, держать меня в своих руках, быть связанным со мной хоть каким-то способом, но я отступила, чтобы бы вне его досягаемости.
— Но это ничего не меняет.
Он опустил голову.
Секунды тянулись так медленно, как песок в замороженных часах. Тишина, оглушительная и душераздирающая, символизировала ту неподвижность, в которой мы сейчас находились.
Когда он снова посмотрел на меня, я могла видеть лишь жгучую боль в его глазах.
— Меня невыносимо видеть, что ты вот так смотришь на меня, Джемма. И, возможно, я и вправду этого заслуживаю, потому что не был с тобой честен с самого начала, но всё равно, это как получить нож в сердце. — Он опустил веки, не давая миру больше видеть синеву его глаз. И этот момент был самым долгим и печальным в моей жизни.
— Трейс. — Его имя прозвучало как молитва из моих уст. Я призвала его открыть глаза, позволить моему миру снова увидеть солнце. Я нуждалась в его свете, в его силе, чтобы я могла жить. Однако, быть слишком близко к нему для меня всё так же было опасно. Это солнце оставляло ожог, который я могла не вынести.
