Она пожимает плечами и прочищает горло. У нее нервный тик, поэтому я знаю, что у нее на уме какой-то хитрый план.
— Ты нравишься ему. Я хотела посмотреть, как он отреагирует. Ненавижу, когда иду на свидание, и оно заканчивается тем, что моя подруга нравится больше меня.
— Вот дерьмо. Мари, я сожалею.
Она закатывает глаза и со смешком говорит:
— Это неважно. Есть много мужчин, которые предпочитают мой тощий зад твоим плотненьким булочкам.
Я откидываю голову назад и смеюсь. Плотненькие булочки, мда.
— Не хочу быть замужней, — выдыхаю я, полностью успокоившись. — Если бы я не была замужем, я бы точно попалась на этот крючок.
— Разведись, — она пожимает плечами, будто это несложно.
— Я не могу этого сделать.
Она немного хмурится.
— Почему нет? Не похоже, что ты любишь его. Или хочешь.
— На самом деле, — говорю я, а мой голос становится громче, защищаясь. — С ним самый лучший секс, который у меня когда-либо был. Он милый, добрый, понимающий.
— Он скучный.
— Он не скучный, он просто, — выдыхаю я, стараясь найти подходящее слово. — Сосредоточенный. Он знает, чего хочет.
— И никогда не сбивается с этого пути. Что и значит — скучно, — Мари хихикает.
Я не разведусь, я буду в браке до тех пор, пока он не решит, что я его не достойна. Почему я вдруг напугана? Разве я не хочу, чтобы он со мной разводился? Блин, я и мой глупый ум. Что я буду делать, если он устанет от меня? Что, если он поймет, какая на самом деле я катастрофа и решит, что не хочет иметь ничего общего со мной?
Все это много раз проигрывается в моей голове, пока я иду к квартире. Молюсь, чтоб застрял лифт, чтоб я могла замедлить неизбежное. Конечно, этого не происходит, подобное случается только, если я направляюсь на важную деловую встречу или что-то в этом роде. Типичный закон подлости.
Глубоко вздохнув, я открываю дверь в темный коридор. Из-под двери гостиной льется свет. Я бросаю сумку и ключи на столик у двери и стягиваю ботинки, прежде чем медленно открываю дверь.
Первое, что я вижу — лицо Джеймса, и то, как он вскакивает с дивана. На его лице отражается облегчение, и только облегчение, будто он переживал, что меня похитили. Он мчится ко мне стрелой и крепко обнимает руками, зарывшись лицом в мои волосы.
— Я так волновался! — теперь он сердится и держит меня на расстоянии вытянутой руки. — Где, черт возьми, ты была?
— Я…
— Нет, забудь об этом. Я не хочу слушать твои оправдания.
— Но…
— Я так перепугался. Я думал, что тебя ранили или похитили! Почему ты мне не позвонила?
