— Итак, мы решили, что леди Анами оставляется на попечение старших дам, — начала перечислять Альма. — С ней держимся исключительно как предписывает закон о принятии невесты в доме. И, по возможности, делаем все, дабы как можно меньше всяких почестей раздавалось леди Ремане, но при этом не закрываем реверансы в сторону невесты, тем самым отвлекаем внимание от супруги в положении. Можно сказать, подставляем ее, дабы оценить уровень ее самосохранения и понимания ситуации. Смотрим, насколько умна эта хищница и стальной ли у нее хребет, ведь адамантовые зубы нашего господина блестят, стоит ему чуть оскалиться. Дальше, мы все так же аккуратно вводим в окружение Тенаара не только вас, леди Ремана, но и наших приближенных и надежных дам, дабы составить костяк его будущей вотчины, которая еще не готова, но не сомневайтесь она у него будет. И, как только итоги вхождения леди Анами в статус «вторая политическая супруга» будут известны, мы со всей тщательностью воспользуемся ситуацией и выгодно подадим первую политическую супругу. Независимо от шагов проделанных данной дамой, — Альма сладко улыбнулась, — за ее скоропалительную оценку столь непредсказуемому игроку, как наш господин Тенаар, она поплатится, чем красиво выставит вас, леди Ремана, в самом выгодном свете пред его глазами. И мы такой шанс не упустим.
Леди Ремана только кивнула головой. Ходить по спинам соперниц, на их ошибках показывать себя с лучшей стороны, как контраст, манипулировать моментами и удобным случаем — вот ее жизнь здесь до самого конца, каким бы он ни был. И иметь на своей стороне такую опытную и хорошо разбирающуюся в интригах женщину, поистине везение. Тем более, что она посвятила в свои планы своих самых близких соратниц, которых видит частью будущего рядом с Наследным Принцем, не забывая при этом, что Тенаар равносилен с ним по значимости на данный момент, как бы не выше. Леди Альма…поистине ученица своего учителя, но в отличие от него, она еще не настолько ушла в роль, которую самой себе определила.
Эльмир и Согу сидели в небольшой застекленной беседке, которая имела красивые резные двери и могла посоперничать по красоте и скрытности с крытыми беседками в сад-парке, что располагаются в центре его огромных просторов. Они предавались ленивому отдыху после очередного заседания в совете, смакуя блаженство тишины и покоя. Дверь приоткрылась и вошел Шан, один из братьев, который присутствовал на совещании. Сын Сесилии, от союза с императором, получился просто шикарным молодым человеком. Этот мужчина, уже побывавший мужем, став вдовцом, являлся эталоном подражания в бомонде как в направлении стиля, так и легкости общения, когда ты в курсе всех событий и сплетен. К сожалению, его супруга не смогла разродиться, умерла, как бы не пытались ее спасти. Ребенок выжил и ему сейчас семь, такой же ясноокий как отец, улыбчивый и манерный. Шан, как сын императора, выученный в кулуарах дворцовых сплетен и интриг, с легкостью ловил поток, входил в него и верховодил, был самым полезным из всех братьев для кулуаров бомонда и политиков, кто желал что-либо разузнать или подкинуть в массы.
