В прошедшем бою стратег потерял больше семисот солдат — потери очень тяжелые, один бой унес каждого пятого солдата… Но нет худа без добра — вражеская армия была поголовно уничтожена, те, кто чудом спасся, разбежались по окрестным деревням и селам, скрываясь от пергамских кавалеристов.
— Стратег… — оторвал его от раздумий Эстарх.
— Что? — посмотрев, куда указывал гиппарх, Эвмен увидел открывающиеся ворота города…
* * *
— Очень интересно… — Атталос, глянул еще раз на гонца — ты был рядом с сыном все это время?
— Да, царь…
— Тогда ясно… Что ж, как я понимаю, теперь Эвмен двинулся к Эфесу?
— Да, царь. Когда меня послали к вам, стратег преследовал эфесскую армию — не успев соединиться с сардскими войсками, они отступали к Эфесу.
— Отлично… — задумчиво сказал Атталос, — что ж, иди отдыхай.
Молча склонив голову, солдат покинул комнату.
— Очень интересно… — задумчиво повторил царь.
— Царь, вифинский посол просит личной встречи, — заглянул в комнату аргираспид.
— Что ж, пусть войдет…
Атталос смотрел в окно своего кабинета — на прекрасный и такой родной Пергам, раскинувшийся на этой многострадальной, политой человеческой кровью земле… Отсюда, из дворца, не было видно тревоги на лицах людей, не было видно покрывшей все вокруг пыли, было видно только сияние мрамора — белого, красного, зеленого… Удивительно, как преображался этот поистине царский камень в лучах света. Именно при Атталосе весь Пергам активно перестраивали и украшали — храмы, фонтаны, колоннады и площади, этот великий полис стал жемчужиной Малой Азии, одним из самых влиятельных в восточном средиземноморье…
— Царь, мое почтение… — оторвал от раздумий Атталоса вифинской посол.
— Что ж, надеюсь, ваше сообщение стоит того, чтобы отвлекать меня от моих дел… — повернулся к послу царь, — и вы хотели…
— С большим сожалением я вынужден объявить волю вифинского повелителя… — начал свою речь посол. Он никогда не нравился Атталосу — слишком уж напыщен и важен. Впрочем, он был всего лишь уродливой тенью чрезмерных амбиций вифинского тирана.
Вифиния… Когда-то это была свободная земля, земля поэтов и философов, но ныне все стало иначе. Ныне мир очень быстро менялся, и, обычно, отнюдь не в лучшую сторону… Захвативший власть в Никомедии тиран быстро подмял под себя окрестности полиса, но дальнейшему его продвижению мешал Пергам — царство практически окружало Вифинию, оставляя только узкий коридор на южном побережье Понта. А амбиции этого тирана были очень велики… Намного больше его возможностей.
