— Где Эстарх? — спросил стратег ближайшего соматофилака.
— Он отдыхает, стратег. Прикажете?..
— Нет, пусть спит, — что ж, утренняя разминка отменяется. Выматывать командира перед боем он хотел меньше всего.
Подумав, Эвмен нацепил на себя доспехи и оружие и начал ходить между палатками, оглядывая жизнь лагеря. Пусть видят командира, на удивление, солдатам нравилось, когда рядом шатается стратег. Да и скорость работ от этого повышалась в разы. Иногда Эвмен перекидывался парой фраз со своими подчиненными, что тоже очень им нравилось. Повсюду зажигались костры, готовился завтрак — скоро выступать. Солдаты осматривали свое снаряжения, готовясь к бою. И хоть броней и оружием многие были обделены, но боевой дух пергамцы не теряли никогда — Эвмен видел в глазах солдат готовность отдать жизнь за свою землю, за свою семью…
В свое время Атталос учил своих сыновей тому, что любой хороший правитель или полководец отличался умением находить себе толковых помощников. И в очередной раз отец был прав — Эвмен с удовлетворением замечал, что его контроля в лагере не требуется. Очень скоро войска соберутся и двинутся к границе с Сардами…
И вот из-за кромки посветлевшего неба появились первые лучи — рассвет. По всему лагерю послышался барабанный бой — подъем. Хотя большинство солдат уже и не спали, но расписание есть расписание… Эвмен отправился к своему шатру — мало ли таксиархам или гиппархам понадобится что-то от стратега.
Солдаты уже начинали сворачивать лагерь — повсюду кипела работа, командирский шатер тоже сворачивали. Командиры подразделений, однако, особо ему не докучали.
* * *
— Стратег… — вырвал из задумчивости Эвмена гиппарх соматофилаков, дождавшись кивка, он продолжил, — войска готовы к выступлению.
— Что ж, — Эвмен запрыгнул на коня, оглядывая войсковые колонны, — вперед!
Пропели трубы, колонны двинулись вперед, к границе с Сардами. Стратег вместе с десятком соматофилаков двинулся вдоль колонн — во главу войска.
— Эстарх, дозоры поняли все правильно?
— Да, стратег. Хотя и были удивлены… — после недолгого молчания добавил гиппарх. Эвмен, однако, промолчал в ответ.
Солнце упорно карабкалось к зениту — утренняя прохлада ушла, ей же на смену заступал дневной зной, пока что терпимый, но к полудню… Перекликались птицы, в рощах нет-нет, да промелькивали животные — Ойкумена словно и не замечала человеческой грызни, живя по своим законам и правилам. И в этом был определенный плюс — если бы Гея решила всмотреться в то, что творится в человеческом обществе, то прекратила бы эту затяжную агонию…
