Внезапный порыв ветра пригнул к земле густые заросли высокой травы, занимавшей все пространство перед крыльцом, и обнажил скульптуру — родовой знак хозяина этого дома. Я не поверила своим глазам — им оказался искусно высеченный в камне найл. Внимательно прищуренные глаза сосредоточенно смотрели вперед, каменные мускулы бугрились, готовые отправить хищника в стремительный прыжок. Это был тот самый найл, которого я всю свою жизнь носила на груди выгравированным на одной стороне моего медальона.
Я метнулась к калитке, собираясь во что бы то ни стало зайти внутрь. Для меня перестал существовать окружающий мир, и мне было наплевать, даже если бы за самовольное проникновение в заброшенный дом в Вейране полагалась смертная казнь — я все равно должна была войти в дом. Кайле, которая стояла ко мне ближе остальных, схватила меня за локоть и дернула назад:
— Лета, ты что делаешь? Стой! Охранник все равно тебя не пустит! Ты же не знаешь, обычно родовой знак — не просто украшение дома, это еще и страж, который преградит дорогу чужим и пропустит друга. Ты не сможешь даже подойти к дверям!
Тревога на лицах Рьена и Кайле немного отрезвила меня, а зарождающееся понимание в стальных глазах Кейрета словно придало сил. Я рванула цепочку и вытащила висевший на шее золотой медальон:
— Это было со мной, сколько я себя помню. Когда меня нашел на пороге своего дома приемный отец, медальон был единственной зацепкой, которая могла помочь мне узнать хоть что-то о том, кто я есть. И один и тот же найл на медальоне и на этой скульптуре перед домом не может быть простым совпадением. Я должна, понимаете, должна туда войти!
Потрясенные друзья не нашли в себе сил возразить. Немой укор в глазах Рьена на мгновение разбудил уснувшую было крепким сном совесть — все-таки я ведь все эти годы скрывала от лучшего друга свою тайну, — но я заставила себя сейчас об этом не думать. Крепкие пальчики Кайле нехотя отпустили мою руку, и, отворив калитку, я зашла в сад.
Каменный найл повернул голову в мою сторону, внимательно оглядел и, спрыгнув со своего постамента, подошел ко мне. Я замерла. Липкий страх на миг окутал сердце — выполненный в натуральную величину, зверь одним ударом лапы мог убить меня на месте. Большая кошка обошла вокруг меня, обнюхала и, потянувшись совсем как домашняя Мурка, лизнула меня в руку. Бугристая голова потерлась о мою ладонь, и хищница, окинув задумчивым взглядом застывших у калитки друзей, вернулась на свое место. Спустя мгновение каменный найл вновь готовился к прыжку, следя глазами за невидимой жертвой… И только теперь пришло понимание — страж меня признал! Вслед за этим душной волной накатил страх — неужели я действительно стою на пороге новой жизни? Потому что если я найду за старой, рассохшейся дверью этого дома ответы на свои вопросы, моя жизнь уж точно никогда не будет прежней…
