В голове закрутились яркие картины, одна лучше другой. На душе становилось так хорошо. Сейчас как наколдую, но не судьба. Зазвонил телефон.
— Да! — рявкнула я, не совсем дружелюбно.
Зачем меня отвлекать в такой момент?
— В мой кабинет, — спокойно сказал инквизитор.
Почему он мой босс, и я должна выполнять его приказы? Как же эта ситуация меня раздражает!
— Сейчас, Дмитрий Аркадьевич, — цежу сквозь зубы.
Главное успокоится и побыть немного милой, пока.
— Присаживайтесь, Ядвига, — сказал босс, как только я зашла в кабинет.
Села напротив него, ожидая дальнейшего развития разговора. Но босс молчал и очень внимательно меня разглядывал. Неприятно, когда тебя сканирует взглядом, сразу начинаешь вспоминать, какое нижнее белье на тебе одето, надеюсь, трусы в горошек я сегодня не одевала? Ё-моё, о чем я думаю! Не может инквизитор видеть сквозь одежду. Или может???
— Древняя? — спрашивает инквизитор, нарушая молчания.
А у меня от возмущения, аж рот открылся! Нет, где это видано, чтобы вот так сразу, носиком в неприличное место? В мой самый возраст!!! Я молодая (в душе), энергичная (бывают моменты), но никак не древняя.
«Сам древний!» — мысленно буркнула я.
— Простите, не совсем понимаю ваш вопрос! — ответила вслух.
Выглядеть дурой в такой момент наше все. Глазками хлопаем, а главное — побольше удивления. Ага, ещё бы кто-нибудь меня научил злобный взгляд скрывать, цены бы мне не было.
— Хорошо, сформулирую свой вопрос по-другому, — усмехнулся инквизитор, развалившись на кресле.
«Да чтобы под тобой кресло сломалось!», — молниеносно подумала я.
Кресло заскрипело и распалось под инквизитором. Жалко я не смогла запечатлеть этот момент, как он красиво перевернулся. Эх…
Приготовилась к ответному выпаду, к злости, раздражению. Но инквизитор, преспокойненько встал, отряхнулся и посмотрел на меня, как на дитё.
— Так вот, — продолжил он, как ни в чем не бывало, взял другой стул и подсел поближе ко мне, а это уже нервирует. Инквизитор и так близко.
— Сколько вам лет, Ядвига? Если вам сложно посчитать, я все понимаю, возраст память подводит. Поэтому вы можете просто сказать год, я посчитаю сам, — сколько яда в голосе, если бы не был инквизитором, влюбилась бы, а так приходится только ручки крепко держать, чтобы, ненароком, не задушить.
— Восемнадцать, — приподняв подбородок, говорю я, но вижу насмешливый взгляд инквизитора, тихо добавляю, — с хвостиком.
Уголок губ инквизитора дёргается вверх, и он встаёт, чтобы подойти к окну. Сначала недоумеваю, но потом, когда он начинает что-то там высматривать, любопытство начинает нетерпеливо дёргать за язык.
