— К тому же мы всё равно не найдём здесь ни капли воды, — согласился Эгерсид.
Отлив немного вина на землю в дар Дионису, друзья воздали должное великолепному напитку.
— Теперь можно идти искать своих, — вытер рот тыльной стороной ладони повеселевший Антикрат; но тут их внимание привлекли радостные крики, приближающиеся подобно набегающей волне. Оставляя костры, люди спешили к узкой дороге, пересекавшей рощу.
Там, окружённый стайкой вьющихся в ганце девушек, шёл божественной красоты юноша с венком на роскошных кудрях и с тирсом в руке — живое изображение Вакха — Диониса.
За ним прыгали, скакали, кружились менады и одетые в козьи шкуры сатиры с рожками, они дули в свирели и флейты, били в тимпаны, размахивали тирсами!
Замыкал процессию добродушный толстый старик верхом на осле; захмелевший, он опирался на большой мех с вином. Молодые сатиры вели с достоинством шагавшего ослика, а также поддерживали Силена[92] — видно, он сегодня и в самом деле перебрал божественного напитка. Жрецы храма Диониса, сопровождавшие процессию по бокам, громко воздавали хвалу богу вина и виноделия.
— Как хорошо, что вы тоже пришли сюда! — несколько спартиатов и мегарцев окружили друзей, едва откричали здравицы в честь виновника торжества. — Это самые доблестные воины Лаконии — пентеконтер Эгерсид и эномотарх Антикрат! — представили их спартиаты горожанам.
— Просим пожаловать к нам! — наперебой закричали мегарцы.
Друзья не заставили себя упрашивать и присоединились к компании, добавив свой мех с вином к общему угощению.
Вскоре Эгерсид разговорился с немолодым почтенным мегарийцем.
— Нет, это предложение только кажется выгодным, — просвещал тот Эгерсида в коммерческих тонкостях. — Сразу видно, что ты воин, а не купец! Но даже я, потомственный торговец, только на третий день размышлений понял, чего же на самом деле хочет этот Антиф!..
— Какой коварный! И ты говоришь, будто он — самый богатый человек Эллады?
— Так считают многие. Хотя несколько лет назад ходили слухи, его дела плохи... Да вот же он!
Эгерсид увидел бледного даже в свете костров мужчину, шествовавшего в сопровождении четырёх телохранителей. Крупный тонкий нос и поджатые губы — вот и всё, что мог выделить беглый взгляд в этом без лишней роскоши одетом человеке.
Что это? На свободной части лужайки вдруг одновременно вспыхнули четыре больших костра, поставленных квадратом; ярко-оранжевое пламя высветило стоявшую в его центре женскую фигуру, с головы до ног укрытую белым покрывалом.
