– Может, хочешь поговорить? – предложила Ивонна.
– Ну нет! – тут же ощетинилась Даниэль. – В кои-то веки ты не верещишь при каждом ходе, уж лучше помолчим!
– Она не к Мартине обращалась, а к нему! – возразила Колетта, тыча пальцем в Матиаса.
– Все равно, и он тоже пусть помолчит! – вступила Мартина. – Стоит мне слово сказать, как на меня все набрасываются. Он три круга подряд пасует, так что пусть беседует со своей ставкой или помалкивает!
Матиас взял колоду и раздал карты.
– Как же ты паршиво стареешь, старушка моя, – обратилась Даниэль к Мартине, – речь идет не о том, чтобы говорить за игрой, а о том, чтобы дать выговориться ему! Видишь, мальчик совершенно расклеился.
Мартина разложила свои карты и сонно покивала головой.
– Ну тогда другое дело, если ему хочется поговорить, пусть говорит, что я еще могу сказать!
Она выложила тройку королей и забрала ставку. Матиас взял свой стакан и осушил его залпом.
– Есть же люди, которые тратят каждый день по два часа в общественном транспорте, чтобы добраться на работу! – заметил он, обращаясь к самому себе.
Четыре подруги переглянулись, не сказав ни слова.
– А Париж всего в двух часах сорока минутах пути, – добавил Матиас.
– Мы будем прикидывать дорогу до всех европейских столиц или продолжим игру в покер? – возмутилась Колетта.
Даниэль толкнула ее локтем, чтобы та замолчала.
Матиас оглядел каждую по очереди, прежде чем вновь затянуть свои причитания.
– Ведь это ж трудно – оставить этот город и вернуться в Париж…
– Не так трудно, как иммигрировать из Польши в 1934 году, если хочешь выслушать мое мнение! – проворчала Колетта, бросая одну карту.
На этот раз ее пихнула Мартина.
Ивонна бросила на Матиаса осуждающий взгляд.
– В начале весны это не казалось таким уж трудным! – едко заметила она.
– Почему ты так говоришь? – опешил Матиас.
– Ты меня прекрасно понял!
– А вот мы ничего не поняли, – хором воскликнули три приятельницы.
– Для жизни вдвоем губительно не физическое расстояние, а то, которое отделяет вас друг от друга. Именно поэтому ты потерял Валентину, а не из-за того, что изменил ей. Она слишком любила тебя и потому рано или поздно простила бы. Но ты был так далеко от нее. Тебе давно пора взять себя в руки и немного повзрослеть, по крайней мере постарайся сделать это до того, как твоя дочь окажется более зрелой, чем ты! А теперь замолчи, твой ход!
***
Матиас залил свое горе в компании четырех престарелых подружек. В тот вечер, поднимаясь по ступенькам крыльца, он испытывал настоящее головокружение.
