— Извини, у меня только пиво.
Шелби возвращается с шестью банками.
— Пиво не сочетается с мороженым.
— Тогда мы съедим мороженое, а потом выпьем пиво. Все равно ему надо охладиться.
Она кладет его в мой холодильник, затем вытаскивает пейджер. Проверяет его и расстраивается, ее взгляд устремлен в никуда.
— Что случилось?
Она моргает.
— Ничего.
— Зачем тебе пейджер?
— Моя мама заставила меня купить. Я не часто бываю дома, и ей нравится, что в любой момент она может со мной связаться.
А я-то думала, что это моя мама слишком опекающая. Я бы возненавидела ее, если бы она заставила меня повсюду таскать с собой пейджер.
— Итак, что мы дальше смотрим? Есть еще какие-нибудь фильмы?
— Да, в коробке рядом с телевизором.
Она идет туда, и я замечаю напряжённость в ее теле, скованность ее плеч. Тот, кто послал сообщение на пейджер, должно быть, был тем, кого она не хотела ни видеть, ни слышать. Может, бывший?
Когда она просматривает фильмы, ее пейджер снова сигналит. Она проверяет его и становится еще более взвинченной.
— Черт, — бормочет она.
— Что случилось?
Она возвращается на кухню.
— Мне нужно идти.
—Что насчет мороженого?
Я указываю на две чаши, которые наполнены мороженым и посыпаны печеньем.
Она берет ложку и пробует.
— Мне нравится, но я не могу съесть его прямо сейчас. Можешь положить в морозилку, я завтра заберу?
— Эм-м, конечно.
— Спасибо за пиццу. Следующая с меня. Еще увидимся.
Она выбегает за дверь. Смотрю на часы, уже за десять. Куда она собирается так поздно? И почему она так отреагировала на сообщение? Ее рука дрожала, когда она взяла ложку, чтобы попробовать мороженое. С ней что-то не так.
Мое внимание рассеивается, пока мой отец довольно бурно обсуждает контракт с одним из наших дистрибьюторов. Я сижу в зале заседаний с восемью другими мужчинами, все из которых, по крайней мере, лет на тридцать старше меня. Но как сыну владельца мне дозволено участвовать в этих собраниях. На самом деле, «дозволено» означало бы, что я хочу быть здесь. «Обязан» - более точный термин.
У меня нет никакого интереса к химическим веществам, или к их производству или распространению. Но это семейный бизнес, и поэтому я, как ожидается, являюсь его частью и возглавлю в будущем. Последнее, чего мне хочется, это управлять компанией отца, но меня никто не спрашивает. Даже если он освободит меня от обязательств, секретная организация, к которой я принадлежу, заставит меня взять бразды правления.
Так как мой отец и я являемся ее членами, организации предоставляется полный доступ к продукции, которую мы производим. Они могут брать любые химические вещества, которые захотят, и использовать их для любых целей. Иногда нам говорят, каковы эти цели, а иногда нет. Мы не в том положении, чтобы спрашивать, и поэтому мы этого не делаем.
