Мы с Гарретом плавали вместе всего один раз — когда едва познакомились. Тогда обстановка между нами накалилась настолько, что мы быстро перескочили через стадию дружеских отношений. Но все испортил голос матери, зазвучавший у меня в голове. Это было ужасно. Я стала кричать и отталкивать Гаррета. Даже не помню всего, что случилось. Но с тех пор между нами все изменилось. Он стал осторожен со мной, боялся сделать что-нибудь большее, чем просто поцеловать.
В комнате царит тишина, и я знаю, Гаррет хочет поговорить о письме и том звонке с угрозами. Уверена, он выжидает, когда я все расскажу.
— Гаррет, тот тип звонить перестал, поэтому давай просто забудем о нем, хорошо? Просто забудь, что я тебе рассказала.
Гаррет садится, вынуждая меня сделать то же самое.
— Он просто так не исчезнет. Какой смысл звонить, а потом пропадать?
— Но письмо по-прежнему у меня, а он больше не перезванивал.
— Где оно? Дашь посмотреть?
— Нет. Потому что ты заберешь его и уничтожишь. А я пока не готова расстаться с ним.
— Не заберу. Просто хочу посмотреть.
— Я не хочу, чтобы ты прочитал его. Оно предназначено только для меня, и мне не хочется, чтобы кто-то еще его видел. Даже Фрэнк. Кроме того, я уже говорила тебе, что там написано.
— Но имена в нем не упоминаются, верно? Твоя мать не сказала, кто именно сделал это с ней?
— Нет. Потому-то мне и неясно, зачем тому типу понадобилось мне угрожать.
— Мне тоже. Но не пытайся больше рыться в этом, Джейд. Тем более ты уже поговорила с Фрэнком. Поэтому оставь все как есть. Не ищи ответов.
— Мне не нравится, когда меня запугивают. Я должна найти способ узнать о своей матери больше, но безопасным для себя путем.
— Да, но это вряд ли возможно. Пообещай, что оставишь эту затею.
— Ладно. Проехали. Но письмо я сохраню.
Гаррет явно недоволен моим решением, но я не могу просто взять и избавиться от письма. Благодаря ему моя мать раскрылась с совершенно другой, незнакомой для меня стороны. Его словно написал совсем другой человек. Человек, который понравился бы мне и которого я бы даже смогла полюбить. Это письмо — единственное доказательство того, что тот человек в принципе существовал.
