Ольга припомнила, как однажды в такой же ситуации, сравнив секс с революцией, она немало повеселила мужа историей, произошедшей давным-давно, на практике в местном театре драмы.
Театральный режиссер покусился на мюзикл по мотивам известного романа Дюма. Параллельно с вечерним спектаклем днем шла постановка о жизни вождя мирового пролетариата. Актеров тогда катастрофически не хватало, оттого роль гасконца досталась молодой актрисульке, способной придавать своему голосу сексуальную хрипотцу.
Совершенно случайно оказавшись за кулисами, Ольга заплутала в декорациях и металась от кулисы к кулисе, разыскивая неприметную дверь на лестницу. Отчаявшись найти выход, она, наплевав на все архитектурные сложности, решила пройти через зал, как вдруг услышала странную возню. Обрадовавшись, что отыскала в полутьме кого-то живого, она пошла на шум, прямо к бутафорской кровати под бархатным балдахином.
Бутафория ритмично поскрипывала под охи и стоны. Ольга, зажмурившись, бросилась прочь. Но успела выхватить взглядом содрогающуюся голую задницу над спущенными штанами и задранные к небесам высокие сапоги. Рядом с кроватью лежали шпага, шляпа с пером и почему-то маузер. Сверху на милующуюся парочку летела штукатурка и редкие блестки, оставшиеся после детского утренника.
— Именно там, увидев, как Троцкий трахает д’Артаньяна, я впервые подумала об исторических казусах, — меланхолически рассказывала Ольга, а муж хохотал так, что даже стукнулся затылком о стену.
Тогда им тоже не хватило сил на «вторую серию». А потом Алексей жаловался, что жена своим рассказом вгонит его в гроб.
— Только подумаю об энтом деле, — он всегда говорил про занятия любовью «энто дело», словно дед, — перед глазами встает усатая морда д’Артаньяна, сразу начинаю ржать, как его желтая лошадь.
Сегодня, когда романтизм убили усталость и алкоголь, у обоих не было сил и желания заниматься чем-то еще, кроме как спать. Максимум, на что супруги оказались способны, так это переползти из гостиной в спальню. Забираясь на второй этаж, Алексей долго ныл про «нет сил», а Ольга воспользовалась его слабостью, чтобы вероломно напасть из-за угла. Может, если бы в семнадцатом году верхи и низы чаще занимались сексом, не было б никакой революции?
Оба думали, что, как только лягут, тут же уснут, но сон не шел.
— Леш? — тихо спросила Ольга.
— А?
— Зачем мы влупили столько денег в дом, если нам скоро переезжать?
— С чего ты взяла?
— Здра-асте… Вы с Витей трындите о переезде уже третий месяц. Медом вам там намазано…
