— Глаз-1, я — Змей-5, ответьте! Приём! — из рации раздался голос одного из солдат, который находился под командованием младшего сержанта Шторма. — Глаз-1, я — Змей-5. Приём!
— Змей-5, я — Глаз-1, как… — но радист не успел закончить свою фразу, потому что Терехов выхватил рацию и закричал:
— Рядовой Кочетов, я хочу услышать вашего командира! Живо!!!
Наступила тишина, но молчание было недолгим. После секундного глухого шипения раздался голос Шторма:
— Я слушаю, товарищ капитан.
— Ты что о себе возомнил? Вообразил себя великим полководцем???
— Я…
— Молчать! — офицер разошёлся не на шутку. — Я что сказал: выходить на связь каждые пятнадцать минут! Где ты был последние три четверти часа? Я что, должен целый день кричать, чтобы ты соизволил мне ответить?
— Товарищ капитан, я не мог выйти на связь раньше, — послышался спокойный голос Александра.
— Ты не один, Шторм! С тобой люди! И я не собираюсь рисковать солдатами из-за прихотей одного сержантишки, который до сих пор считает себя супер-героем! Ты меня понял? Ещё раз такое повторится…
Но капитан не успел закончить, потому что связь оборвалась, и в рации ничего не было слышно, кроме тихого монотонного похрюкивания.
— Как же я устал от него! А ведь это ещё только начало, — вздохнул Терехов.
После этого колонна солдат, обжигаемая палящими лучами солнца, снова двинулась в путь.
Младший сержант Шторм нарочно прервал связь, чтобы больше не слышать криков своего командира. Он знал, что Терехов ничего не сможет ему сделать, потому что связь оставляла желать лучшего, а в горной местности считалось за счастье, если удавалось поддержать разговор дольше одной или двух минут.
Когда крики капитана Терехова сменились глухим шипением, Шторм отдал рацию рядовому Кочетову.
— Была бы моя воля, после такого я бы до самого вечера не выходил с ним на связь, но не хочется вас подставлять, ребята. Как ты, Кирилл? — обратился он к сидевшему на земле солдату, который тяжело дышал и одной рукой держался за колено правой ноги.
— Уже лучше, товарищ младший сержант, — улыбнулся тот.
— Идти сможешь? — Александр опустился рядом и ощупал повреждённую ногу.
— Думаю, да. А как твоё плечо?
— Лучше не бывает, — ответил Шторм, и его отряд двинулся вперёд.
— Почему вы не вышли на связь сразу же после случившегося, Шторм? — спросил младшего сержанта полковник Денисов.
Это был мужчина в возрасте сорока пяти лет. Несмотря на свой возраст, морщины и проблески седины в волосах, он выглядел бодрым и полным сил. Даже в свете всех происходящих событий, полковник никогда не терял чувства юмора и не показывал слабостей своего характера. Он не повышал голоса на солдат без видимой на то причины и предпочитал разобраться во всём основательно прежде, чем выносить суровый приказ о наказании того или иного служащего лица: будь то офицер или простой рядовой.
