Как только рука погрузилась в перчатку, она приняла размер руки.
— А научные статьи не врут, — усмехнулся боец. — Сел, как влитой.
Сжав кулак, черные татуировки загорелись огненно-красным светом.
— Красота бывает разной.
По одобрительной улыбке Хука лидер понял, что вопрос решения конфликта с байкерами уже предрешен.
«Этот охотник за артефактами жизнь отдаст за жестяные безделушки».
Спустя три года.
— Льет, как из ведра. В такую погодку бы дома сидеть с выключенным светом и в объятиях какой-нибудь сисястой красотки. Согласны со мной, детектив? — спросил чернокожий сержант. Самуэль Лонгбо просто обожал разглагольствовать. По делу или нет, но его начальник иногда жалел, что тот не радиоприемник, и его нельзя просто выключить.
— Может быть… — только и сказал водитель.
На его виске, как и на виске сержанта красовался бронзовый треугольник, который назывался «визер». Устройство помогало математически вычислять все что только возможно, начиная от дневного планирования, продолжая калорийностью пищи и заканчивая возможностью существования того или иного события.
Направив взгляд на бумажную стопку, всплывало виртуальное окно с количеством листов в стопке. Окно было видно только владельцу визера. Кроме того, можно было математически вычислить ситуацию, произошедшую на месте преступления. Например, как нужно было ударить жертву, чтобы она приняла именно ту позу, в которой находилась. Так же визер мог нарисовать приблизительный физический портрет преступника, опираясь на такие мелочи, как на каком расстоянии был нанесен удар, каких предметов он касался в момент бегства и так далее.
Что же касается детектива, ведущего автомобиль, тот был полной противоположностью. Светловолосый, худощавый, молчаливый. Но по возрасту он был чуть старше своего напарника. Но в памяти у Лиона Готье хранилось столько полицейский инцидентов, что хватило бы на пару томов добротных детективов. Но несколько лет его жизни были просто вырезали из его жизни. Он не помнил, как все произошло. В одно субботнее утро он проснулся в больничной палате. Как выяснилось позже, всему виной огнестрельное ранение, после чего Лион впал в кому. Шесть лет беспамятства!
В первое время ему снились необъяснимые кошмары, но сейчас он уже начал приходить в себя. Уже неделю детектив спал без снотворных. Это было заметно и по цвету кожи, и по отсутствию черных мешков под глазами. Более или менее он приобретал здоровый вид.
