— Очень, — честно призналась я.
— Тогда почему ты сдерживалась до последнего? — вдруг разозлился он.
Я втянула голову в плечи и уставилась на яростно сверлящего меня гневным взглядом магистра.
— Зачем ты сдерживала магию? — повторил он вопрос, подавшись вперед. — В уставе вашего факультета четко прописано, что в целях самозащиты применение магии допускается! Решила поиграть в жертву?
Мои глаза, наверное, сейчас походили на блюдца, так широко я их распахнула от удивления. А в голове царила только одна мысль: «Я же ничего не сдерживала!» Но потом ее потеснила другая: «А у нас еще и устав имеется? Вот так прямо целый устав?» Про список запретов я помнила, но это же только условия, правила для экспериментального факультета, а никак не устав. И тут меня осенило: наш куратор не какой-то там штатный имперский магистр, он военный! Интересно, зачем к экспериментальному проекту Института высших приставлять в качестве куратора военного, еще и магистра к тому же? Ответ был очевиден, но меня он точно не порадовал. И как дедушка допустил такое? Или он не знал? Наверняка не знал, иначе ни за что не отправил бы меня сюда. Просто социальный эксперимент — это одно, а военный — это совсем другая история. А наш факультет эксклюзивных магов, похоже, являлся именно военным экспериментом! Вот я попала… А если еще и вскроется, что свою неординарную магию я получила незаконным путем, так и до «почетного звания» государственного преступника недалеко. И доказывай потом, что это случайно произошло, а не было намеренной попыткой затесаться в ряды военных подопытных.
Все эти мысли пролетели оголтелой стаей в моей мгновенно разболевшейся голове, и выводы я тоже быстро сделала. А потому постаралась выдавить из себя некое подобие улыбки и виновато призналась:
— Я не сдерживала магию, просто растерялась… чуть-чуть.
Куратор вроде немного расслабился и посмотрел на меня каким-то другим взглядом. Каким именно, я не разобрала, но он явно начал успокаиваться.
И чего я себя накручиваю? Может, магистр просто оговорился, а я тут уже напридумывала себе невесть чего. Однако следующие слова магистра Кранта заставили меня увериться в правильности предыдущих выводов. А сказал он вот что:
— За два дня вы, студентка Эшарон, умудрились нарушить несколько основных пунктов устава. И, похоже, даже не осознаете этого! А я не намерен изображать няньку, так что будьте добры, изучите уже наконец правила факультета и не вынуждайте меня принимать крайние меры. Вам это точно не понравится.
