— О чем ты думаешь? — спрашиваю его, глядя в ночное небо, чувствуя себя спокойно, когда смотрю на созвездия.
Он подносит сигарету к губам и втягивает.
— Думаю о моем первом вопросе, — говорит он, выпуская облако дыма.
— Да? — говорю, закрывая крышкой бутылку. — Кто сказал, что ты будешь первым?
Он наклоняет голову в сторону.
— Ты не собираешься дать мне фору? — спрашивает он почти игриво.
Я улыбаюсь.
— Я шучу. Ты можешь начать первым.
Он на мгновение задумывается, стряхивая пепел с сигареты на землю.
— Если бы ты могла очутиться в любой точке мира, где бы ты побывала?
— Честно? — спрашиваю я, и он кивает. — Думаю, что везде, всё снимая на камеру.
— Всё?
Я киваю.
— Всё. Просто так много всего, что иногда кажется, будто мы сидим на месте, упуская шанс увидеть мир.
Он поворачивается на бок и привстает на локте, сигаретный дым кружит вокруг нас.
— Тогда почему бы тебе просто не пойти?
— По многим причинам, — отвечаю, вертя бутылку в руке. — Одна из них в том, что мне нужно сначала доучиться… это важно для моего будущего…
— Да, в нашей жизни… нужен диплом, чтобы у тебя было будущее, — говорит он, нахмурившись, и мое сердце пропускает удар.
— У тебя может быть прекрасное будущее, ты же знаешь, — говорю я, надеясь, что на этот раз не спугну его.
— Нет, я не могу. — Он ложится на спину и устремляет свой взор на звезды, замолкая.
— Ладно, моя очередь, — я поворачиваюсь на бедро, положив голову на руку и поставив бутылку содовой на капот. — Каким ты был прежде, чем начал употреблять наркотики? — Это смелый вопрос, но я хочу, чтобы сегодняшняя игра на самом деле имела смысл. Я хочу лучше узнать его. Понять его, чтобы помочь.
Он вздрагивает, будто я дала ему пощечину и резко кашляет.
— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос.
— Это несправедливо. Я всегда отвечала на твои, даже о смерти моего отца, о которой мне тяжело говорить.
— Когда я тебя спрашивал о твоем отце?
— Прошлым летом, — я напоминаю ему. — Когда мы были в палатке и… и много целовались.
Много воспоминаний роятся вокруг нас, я помню, и могу сказать, что он тоже помнит, прикасаясь к своим губам и смотря на меня странным взглядом. Затем он тяжело сглатывает и бросает сигарету на землю.
— Я был нормальным, — отвечает, наконец, он на мой вопрос. — Просто обычный парень, который думал о колледже, любил рисовать и хотел стать художником. Который вряд ли попал в беду, и кто был влюблен только в одну девушку… обычный скучный парень. — Он звучит так противоречиво, как будто скучает по этому парню, но в то же время этого не хочет.
