Качаю головой, мои нервы бурлят внутри.
— Я здесь, чтобы увидеть Куинтона.
Он кивком указывает за мое плечо.
— Его комната дальше, не здесь.
Я не решаюсь повернуться и делаю это только когда плач затихает. Я чувствую, что Дилан стоит позади меня, пока, наконец, не возвращается в комнату. Делаю свободный выдох, мои мышцы расслабляются.
— Что случилось с этим парнем?
— Они с Делайлой все время воюют, — Куинтон появляется в дверях своей комнаты, одетый только в боксеры. Я вижу каждый шрам, каждый впалый участок, вес, что он потерял из-за отсутствия здоровья. Под его глазами залегли темные круги, и его взгляд такой же блуждающий, как в глазах Тристана. — Я переживаю за нее и пытался помочь ей, но она не бросит его… — он пожимает плечами. — Не знаю, что еще сделать.
— Может мне стоит пойти и поговорить с ней, — предлагаю я. — Посмотрим, смогу ли я что-то сделать.
— Как всегда пытаешься всех спасти.
— Всех, кто мне важен, — поправляю я, встречая его взгляд.
Он смотрит на меня нерешительно, а потом вздыхает, подчиняясь.
— Что ты здесь делаешь? Я думал, мы все выяснили на крыше. — Он так говорит, будто всерьез полагает, что наш разговор на крыше был последним.
Требуется огромное количество энергии, чтобы отмахнуться от его дурацкого комментария.
— Мы не закончили, — говорю я. — Мы просто поругались, и теперь я здесь, чтобы извиниться.
— Извиниться за что?
— За то, что свожу тебя с ума. Вот почему ты избегаешь меня, не так ли?
Он наклоняет голову на бок, глядя на меня, словно я с другой планеты.
— Нет, ты не сводишь меня с ума. Ты просто дала мне понять, что я не хочу, чтобы ты тут зависала… для меня лучше, чтобы тебя не было рядом.
— Но я хочу быть рядом с тобой, и ты сказал мне, что позволишь навещать тебя, прежде чем я вернусь домой, что случится довольно скоро. — Последние слова — это ложь, потому что я, честно говоря, понятия не имею, когда вернусь, когда буду в состоянии признать, что некоторые вещи никогда не изменятся. Потеряю надежду.
Он изучает меня еще более внимательно, кажется противоречивым и немного раздраженным, и все, что я хочу сделать, это отойти в сторону, чтобы стена заблокировала меня от его безжалостного взгляда.
— Ты можешь остаться, если хочешь, — говорит он, когда тянется за джинсами на полу. — Но я… я должен сначала сделать кое-что.
— И что же?
Он не отвечает, но вынимает из кармана маленький пластиковый пакет, наполненный белым порошком. Он держит его и вопросительно поднимает брови, как будто проверяет меня, заставляя дать ему повод, чтобы отправить меня подальше, за ту сторону потрескавшейся двери.
