, раскалывающее голову.
Этот год, третья годовщина стрельбы, не стал исключением. Я встала только после одиннадцати и все равно была измотана из-за проведенной в кошмарах ночи. На телефоне уже поджидали сообщения.
Берегись мартовских ид [2]. Сегодня все в порядке? – от Эшли Чемберс, которая всегда выходит на связь первой.
Мы вшестером стали непосредственными свидетелями стрельбы и выжили. До этого дня мы едва знали друг друга. То есть кто-то из нас ходил на одни и те же уроки. Мы знали, кого как зовут. Все-таки наш округ совсем небольшой. Но до этого дня мы почти не общались друг с другом. И начали поддерживать связь только после стрельбы.
Точнее, пятеро из нас.
Иден Мартинез и Денни Лукас уже ответили. У меня все хорошо. Надеюсь, все сегодня в порядке и У меня все ок. Береги себя сегодня.
Я написала свой ответ: Еще жива. Рада, что вы есть у меня. А потом вернулась в самое начало переписки и посмотрела на имена. Я знала, какие увижу, а какое – нет, и из-за его отсутствия желудок до сих пор скручивает от вины.
Я отложила телефон и надела толстовку и джинсы. Я ничего не смогла съесть – не сегодня. Понимала, что любая оказавшаяся в моем желудке пища все равно выйдет наружу. Я испытала это на собственной шкуре в первую годовщину. А потом и во вторую. Поэтому почистила зубы и умыла лицо, вошла в гостиную и увидела в окно сидящего на ступеньках крыльца парня.
Он сидел, сгорбившись, спиной ко мне. Из-под черной вязаной шапочки выглядывали темно-каштановые завитки волос. Я открыла дверь, но он даже не повернулся.
– Привет, маньяк, – сказала я. – Сколько уже ждешь?
После моих слов Майлс Мэйсон посмотрел на меня своими полузакрытыми карими глазами, из-за которых всегда выглядел сонным.
– Всего несколько минут, – ответил он. Или пробормотал. Майлс почти всегда бормочет. Видели, наверное, первое и единственное после стрельбы интервью с ним, в котором журналист все время просил его говорить ясно и громко. – Просто переписываюсь со всеми. Мы же забираем Денни?
Я кивнула, он поднялся и спустился следом к моему грузовику.
Несмотря всего на одно интервью, Майлса помнят все, кто следил за развитием событий. Его история привлекла много внимания. Он был «необычным героем». Серьезно. Именно такие слова использовались в нескольких статьях.
Как рассказывалось, он бросился на ученицу, которая уже была ранена, заслонив ее от очередных пуль. СМИ подняли шумиху из-за того, что до того дня Майлс находился на грани исключения.
