Я увидел что-то. Я так же не знал что это. Но внутренний голос всё объяснил, и мне стало очень всё понятно…
Это дом. Маленькая, старая, но аккуратная избушка. Вокруг неё асфальт. Давно не используемый огород за дорожкой. Скамейка. Вокруг тот же лес, правда, невдалеке течёт речушка. А огонь заметно потускнел, зато горит он внутри избушки. Светится теплом и уютом. Обычная лампочка.
Засунув руку в карман, я вытащил оттуда ключ. Откуда он у меня я не знал. Значит так надо. На самом деле это очень важный момент.
Я открыл дверь. Зашёл в дом. Уютный, тёплый. Закрыл дубовую дверь на прочный засов. Разулся. Не спеша снял с себя мокрую одежду. Умылся нормальной водой из ведра, что стояло на табуретке, изначально выпив чуть ли не половину содержимого. В печке лежали дрова. Спички лежали на полке… Стало теплее. Я снял всю мокрую одежду. Обтёрся полотенцем. И лёг в мягкую пуховую перину. Сразу почувствовал сумасшедшую усталость… Поднял руку до выключателя. Поставил реле в положение «откл». Свет погас. Я дома. Я сплю.
Образы. 2\5.
И в мире узника всё та же осень.
После падения, он очнулся в лечебной, как оказалось, грязи. Я очнулся. Боли не было. Была только усталость. Дождя тоже не было. Надо мной светило солнце. Я так обрадовался!
Но тут пришла боль. Причём, боль в левой ноге. Я приподнялся и увидел, что ногу грызла обычная худая собака. Я, правда, никогда их раньше не видел. Пыталась вырвать кусок мяса. Моего мяса! Одним ударом гвоздодера, который по-прежнему был в моей правой руке, я попытался её ударить, но она отбежала в сторону. Когда собака поняла, что я живой, она куда-то убежала. Я еле поднялся из грязи, осмотрелся. День. Осень. Холодно. Вокруг лежит иней. Лужи покрылись корочкой льда. Я почесал нос левой рукой и увидел, что ладонь моя растёт заново! И даже пальцы начали понемногу отрастать, пока я здесь валялся! Рёбра уже не доставляли столько неудобств! А разбитая при падении голова практически зажила! Только на ноге свежая кровь. Неужели я превращаюсь в урода? Неужели я им стал?
Нет… если уж назвался человеком и до сих пор у тебя вызывают отвращение уродские выходки, значит ты ещё нормальный. Человек — это звучит правильно! Я больше не вернусь в дом, осквернённый уродами. Я пойду по своей дороге, зная, зачем мне своя свобода. Раньше моим в этой жизни была только маленькая комната, а теперь в моих владениях целый мир. Я, немного хромая, пошёл куда-то вдаль. За поле, за лес, за горы… Интересно, что сейчас творится на моём последнем плакате? Я шёл по грязи в холоде, в своей и чужой крови, которая постепенно высыхала добела в потоках встречного ветра. Я сжимал в руке гвоздодёр и улыбался. Меня радовал мой путь.
