! Когда нет выбора, остаёшься на
«границе». Она рушится, становится пустой. Краски тускнеют. Нет больше ни солнца, ни звезд, ни снега. Ничего нет. Она обваливается, как лед на реке, по кусочкам — раскалывается! Остаётся пустота. Черная, которая везде — внизу, вверху, вокруг. Забываешь всё, всех забываешь. Там страшно, так страшно! — Глаза наполнились слезами, и она схватила Макса за руку.
На мгновение иллюзорный мир потух. Глаза заволокло непроглядной тьмой и пронизывающим до костей, поднимающимся с самых глубин подсознания ужасом, заставляющим забыть, как дышать. Макс инстинктивно дёрнулся и всё рассеялось, возвращая его к железной дороге. Девочка отпустила его руку и смотрела снизу вверх, тихо всхлипывая и утирая слёзы.
— Так и со мной будет, если… — он ошарашенно вглядывался в голубые глаза.
— Да, — она кивнула. — Поэтому, сделай выбор.
Сколько времени прошло после того, как они начали путь по шпалам, Макс понять не смог. Солнце «границы» медленно прокатилось по небосклону и уже падало за горизонт, когда девочка остановила его, слегка подергав за штанину.
— Смотри, — она показала вперёд рукой.
Картинка впереди рябила, будто от горячего воздуха, поднимающегося с асфальта в жаркий, солнечный день.
— Это конец «границы»? — Макс повернулся к девочке-проводнику.
— Да, войдешь туда, сделав выбор, и тогда всё закончится — либо очнешься, либо умрёшь, — она кивнула.
— А если выберу умереть? — он рассматривал прозрачную стену.
— Не знаю, что там, — Девочка развела руками. — Но если бы я только могла…
Макс подошел к стене поближе, слегка дотрагиваясь пальцами. Пальцы провалились — он ощутил тепло.
— Скажи, — заговорил он не поворачиваясь. — А ты ещё помнишь своё имя?
— Алёна. Алёна Романова, — отозвалась девочка.
— А ты точно знаешь, что не сможешь очнуться? — в голове Макса вертелась мысль, с которой он всё ещё не был согласен до конца. Он оглянулся на неё.
— Точно. Тебе пора.
— Спасибо, что проводила, — Макс ещё раз потрепал её по голове и слегка обнял.
Повернувшись, он беспокойно выдохнул и сделал шаг вперёд.
* * *
Больничная палата залита солнечным светом. Это уже шестой день, когда Макс просыпается в больнице. Вокруг него бегает обеспокоенная мать, приносит какие-то вкусности жена. Катя сидит напротив, болтает о том, как прошел день, улыбается и постоянно спрашивает, не нужно ли ему чего-нибудь.
— Кать, дай уже телефон, — он вымученно улыбается. — Ну уже можно.
— Мужчины, как дети, — она вздыхает, но всё-таки протягивает ему смартфон. — Пойду вниз спущусь, очень кофе хочется. Приду — отберу. — она наклоняется, коротка целуя его в щеку и выходит, прикрывая за собой дверь.
