— Что сегодня меня беспокоит?
— Сегодня будет совещание, на котором я должен буду изложить свои предложения по продвижению товара, который мы делаем. Там будут люди, которые не хотят изменений. Но я не боюсь. Я не буду спорить. Я пойду туда и буду спокойно рассказывать о продвижении, буду говорить о том, что мы сделали с момента последнего такого совещания, буду говорить о старых проблемах, которые можно решить с помощью новой технологии. Я буду говорить это уже не в первый раз, но на душе у меня будет хорошо в любом случае, я верю в правильность выбранного пути. О новой технологии нельзя было рассказать год назад, потому что ее еще не было и никто не верил, что молодые ребята, не имеющие опыта и знаний, смогут что-то хорошее предложить. Но вот он результат, он есть, идея материализовалась. Бог помогал нам, мы старались. И теперь главное — не остановиться. Мы приобрели вес, мы сможем довести начатое дело до конца.
— Что-то тяжело идет день, тебе не кажется?
— Сегодня трудно собраться. Но можно. И я сосредоточиваюсь, я пишу этот диалог сам с собой. Что я сегодня не перепоручил Господу? Чего я боюсь? Тревоги?
— Проблем со здоровьем. У меня высокий холестерин, не получается бросить курить.
— Ты что-нибудь делаешь?
— Да, я пытаюсь бросить курить. Было много попыток. В последний раз, перед тем как закурить, я не подумал о Рае. Я пытался соблюдать диету и снова начать подтягиваться. Много раз. Сегодня снова начнем. Цель есть — она записана в моем блокноте.
— А еще?
— Один мальчик в школе обзывал мою дочку.
— Что ты сделал?
— Позвонил отцу этого мальчика и вежливо попросил разобраться. Но хотелось убить их всех, а я вежливо попросил разобраться. Мне помог Всевышний.
— Молодец, что был сдержан. Что еще?
— Два новых сложных для меня проекта, рискованных. Ответственность большая.
— Что ты делаешь сейчас?
— Пытаюсь разобраться в технических деталях, полагаюсь на Господа.
— Все получится. Что еще?
— Я русский мусульманин, у меня мало друзей. В том смысле, что я не чувствую, будто являюсь частью уммы. У меня другая культура, в которой я был воспитан. Мне не нравятся другие русские, которые приняли Ислам, они немного неадекватные. Я не хочу их в товарищи. Иногда я говорю о Всевышнем и пророках со своей женой, но вижу настороженность. Хотя мы счастливы сейчас как никогда. Тут разговоры не нужны — лучше действия. Но говорить о Нем хочется.
— Разве ты не знаешь, что Ислам не имеет национальности? И что это не игрушки, все серьезно?
