– Ты начиталась готических романов, – покачал головой Джаред.
Клодия поставила циркуль на ножку и крутанула.
– Тюрьма снилась мне по ночам, я воображала, что воры и убийцы спрятаны глубоко под нашим домом, бьются о двери, пытаясь выбраться. И часто просыпалась в испуге – мне казалось, что кто-то пробрался в мою спальню. А потом поняла, что все не так просто. – Она подняла глаза. – Кстати, этот экран в кабинете. Наверное, через него можно следить за всем, что там происходит.
Джаред кивнул и скрестил руки на груди:
– Как сказано во всех записях, Инкарцерон запечатан. Никто не входит туда и не появляется оттуда. За происходящим следит только Смотритель. Он один знает, где находится Тюрьма. Существует очень старая теория, что Инкарцерон лежит под землей, на глубине многих миль, и представляет собой обширный лабиринт. После Годов Гнева там оказалась половина населения. Величайшая несправедливость.
Клодия легко коснулась Ключа.
– Да. Но я не вижу ничего, что могло бы мне помочь. Мне нужны доказательства убийства, а не…
Мерцание.
Растворившийся свет.
Клодия отдернула пальцы.
– Поразительно! – выдохнул Джаред.
На кристалле осталось пятнышко темноты – круглое черное отверстие, похожее на глаз.
И где-то в его глубине, очень далеко мигали два крохотных, как звезды, огонька.
Ты мой отец, Инкарцерон.
Твоим страданьем я рожден.
Стальные кости, цепи вен,
И сердце – железный плен.
Песни Сапфика
Кейро поднял фонарь выше:
– Ты где, мудрейший?
Гильдаса не было ни в его спальной клети, ни в главном зале, где комитатусы в пылу празднования запалили все жаровни, хрипло горланили песни и бахвалились друг перед другом. Отвешивая налево и направо затрещины подворачивающимся под руку рабам, Кейро наконец выяснил, что старик направился к трущобам. Вскоре они отыскали его в маленькой клетке, где тот перевязывал гноящуюся рану на ноге ребенка-раба, мать которого в тревожном ожидании подсвечивала сапиенту хилой свечой.
– Я тут. – Гильдас обернулся. – Поднеси поближе свой фонарь. Ничего не видно.
Финн заметил влажные отблески света на теле мальчика и то, как болезненно ребенок выглядит.
– Выше нос. – Он попытался подбодрить малыша.
Тот робко улыбнулся.
– Вы не дотронулись бы до него, сэр? – зашептала мать.
Финн посмотрел на нее. Когда-то она, наверное, слыла красавицей, но теперь была худа и измученна.
– Говорят, прикосновение Видящего Звезды исцеляет.
– Суеверная чушь, – проворчал Гильдас, проверяя крепость узелка. Однако Финн наклонился и кончиками пальцев коснулся горячечного лба мальчика.
