— Это почему же? — спросил Саймон.
— Да просто люди болтают, будто там неладно. — Его улыбка казалась вынужденной. — Знаете, какие ходят байки. Разбойники вроде. В горах что-то странное.
Саймон попытался выжать из него подробности, но мужчина, видимо, счел за благо не развивать эту тему. Саймон никогда не слышал о странствующих медниках, которые не допили бы предложенного им вина, угощая тем временем слушателей бесконечными рассказами о своих путешествиях: или этот человек был исключением из правила, или было что-то, обеспокоившее его до такой степени, что он боялся говорить с ними. Саймон не мог понять, в чем дело. Медник казался вполне разумным человеком.
— Мы только и ищем, что крышу над головой да несколько фартингов за работу тут и там, — сказал он.
Их новый знакомый, подняв брови, поглядел на меч у пояса Саймона и кольца металлической кольчуги, торчащие из-под плаща.
— Неплохое вооружение для свечника, — деликатно заметил он. — Думаю, это показывает, какие нынче дороги. — Он одобрительно покивал, как бы намекая, что даже вид торговца свечами, одетого в рыцарскую одежду — пусть и потрепанную и знавшую лучшие времена, — не заставит его задавать лишние вопросы.
Саймон, уловив этот безмолвный сигнал и понимая, что ему предлагается принять тактику такого же вежливого безразличия, обменялся с медником рукопожатием, когда они возвращались к дороге.
— Вам что-нибудь нужно? — спросил медник, берясь за вожжи своей лошади, которая все это время терпеливо стояла под дождем. — Я кое-что выменял — у них не было и цинтиса, чтобы заплатить, — немного овощей, металлическое барахло — сапожные гвозди и всякое такое.
Саймон сказал, что у них есть все необходимое, чтобы добраться до Фальшира — он был уверен, что ничего из того, что могло бы им действительно пригодиться, не найти в задней части разбитого фургона. Но Мириамель попросила показать ей овощи и выбрала несколько тощих морковинок и четыре коричневых луковицы, дав меднику взамен монетку. Потом они помахали парню на прощание, он взял лошадь под уздцы и ушел на восток, хлюпая по раскисшей дороге.
Жаль, что я не взял с собой боевой шлем, думал Саймон. Впрочем, с тем же успехом можно надеть на голову ведро и попросить кого-нибудь швырять в него камнями — грохот, грохот и грохот, пока не свихнешься.
Чтобы развлечь хоть немного Мириамель, он попытался спеть песенку под названием «Бадульф и заблудшая телка» — в ней говорилось о буре с дождем, так что она подходила к случаю, — но большинство слов выветрилось из его памяти, а когда он спел все, что помнил, ветер швырнул поток холодной воды ему под кольчугу, так что Саймон чуть не захлебнулся. Тогда он решил прекратить неудачный эксперимент, и они продолжили путешествие в полном молчании.
