В Зарницах | страница 17

А из кювета серым комком выкатился заяц и улепётывает по дороге впереди машины.

— Тише! — кричу шофёру. — Задавишь!

— Задавить его и надо, этого зайчонка, — отвечает Коля, сбавляя скорость. — Вы понимаете, он издевается надо мной. Каждый раз, как еду, так и выскочит, и всё на этом месте. И свернёт с дороги только тогда, когда сигнал дам. Ох и зверюга!

Коля прибавил скорость и дал сигнал. Заяц кубарем скатился в кювет и скрылся в лесу.

— Видали? Вот он доиграется у меня, что на сковородку попадёт, разбойник! — и погрозил кулаком в сторону леса этому «разбойнику».

И захохотал лес эхом сигнального рожка машины на Колькину выходку. А дорога навстречу нам бежит и бежит, и будто нет ей ни конца ни начала.

— Чтобы поохотиться на глухарей, далеко забираться не надо, — отвечает нам шофёр, — на Олонке остановитесь, и хорошо, а там их в лесах пропасть… Глухарь что, — продолжает Коля, — вот на медведя сходить — это да! Как-то мы ходили, и получилась такая история, что рассказать — не поверите.

— Почему не поверим? Рассказывай!

— Так вот, повадилась к нам на овёс медведица с двумя медвежатами да пестун ещё. Весь овёс испортили. Что делать? Решили проучить эту компанию. Устроили засаду. Ночь просидели — не пришла. Ещё ночь просидели — тоже не пришла. Махнули рукой — не наша. Пошли в лес за рябчиками. Походили день за рябчиками, а к вечеру к реке вышли. А тут рыбаки. Ну, а рыбаки не охотники — всегда с добычей. Уху затеяли варить. И только сели у костра за уху — а уже ночь была, — как она со своей семьёй из темноты-то и вышла.

— Кто? — не понял Владимир Фёдорович.

— Да медведица с двумя медвежатами да пестун ещё. Ну, мы кто в чём был, только пятки сверкали. И что вы думаете? Всю уху полопали медведи-то, а ружья наши в реке утопили. Потом мы целую неделю ныряли, еле нашли… Что, не верите? — улыбаясь, переспросил рассказчик.

— Верим, верим! Дай срок, мы тебе не такое ещё расскажем.

— Однако ты смотри за машиной, — говорю я шофёру, когда мы чуть не наскочили на бревно, лежавшее на шоссе.

— А она у меня учёная.

— Кто?

— Да машина учёная, — смеётся шофёр. — Честное слово, учёная. Иногда еду-еду и усну за рулём, проснусь — машина стоит то перед ручьём, то перед канавой, а один раз остановилась на крутом берегу реки.

— Вот тут, сынок, и останови машину-то, — попросила женщина, ехавшая с нами от самой переправы через Свирь-реку, когда мы поравнялись с деревенькой, стоявшей недалеко от шоссе. — Уж такое тебе спасибо, такое спасибо! — говорила она, протягивая шофёру деньги.