Темный мешок от вещей она плотно свернула и сунула за пояс. Большой мешок с платьем, украшением и всем от Мадэлин Валуа, останется в переулке.
Пара быстрых вдохов для спокойствия, и она схватилась за выступ над головой. Она сжала кулаки, плавно подняла ноги, ее вес удерживала только хватка за крышу. Мышцы живота, натренированные за годы практики, все равно болели, ее ноги устроились на крыше, согнулись в коленях, и она смогла с рывком устроиться на животе на краю крыши винного завода.
Пару минут — даже больше — она просто лежала, приходя в себя. Она недовольно скривила губы от вопроса, который ощутила от божественного пассажира.
— Может, но так быстрее, — прошептала она.
Ответ Ольгуна был изумлением и долей издевки.
— Нет, я так не проявляю себя! — рявкнула она.
Некоторые эмоции было проще перевести в слова, чем другие. То, что он показывал ей сейчас, можно было определить как: «Ага, конечно».
Ворча, Виддершинс встала, не обращая внимания на боль в животе, и пошла по черепице. Шаг, прыжок, быстрый бег к стене… Минут через пятнадцать она сидела на здании через улицу от поместья Думерж.
Бульвар был границей двух миров. За ним были квадратные низкие здания магазинов. Они, как и все новое в городе, были из дешевого камня или наспех выкрашенного дерева, для дела. Перед ней был ряд поместий. Изящные крыши, узоры, опоры, статуи горгулий — всюду был мрамор или белый камень, все было старым, выглядело независимым от жильцов. Прямые линии и углы бедности граничили и изящными арками богатства.
Виддершинс жила в двух мирах, но ей везде было неуютно. Она прижалась к плоской крыше, слилась с тенями и принялась долго ждать, скучая.
* * *
Ожидание было не просто долгим и скучным, а бесконечным и унылым. Часы лениво тянулись, нетерпеливый вор уже трещала по швам от этого. Луна появилась в море ночи, и поместье стало извергать гостей сгустками. Звезды расположились на небе, летучие мыши и ночные птицы проносились мимо, коты дрались в переулках, шипя, время шло к утру.
Перед рассветом, когда ей казалось, что она уже не выдержит, лампы в окнах наверху погасли, барон Крыса все же ушел в нору для сна, что, впрочем, не добавил бы ему красоты. Огни внизу горели, явно для слуг, которые насмотрелись, как богачи толстеют от роскошной еды, а теперь убирали за свиньями в бархате и вышивке.
— Псст! — прошипела она, горло охрипло от криков на балу. — Ольгун! Вставай!
Ее разум наполнило сонное возмущение.
