Девочка медленно кивнула, словно поняла, хотя сестра Кейтлин сомневалась в этом. Монахиня стала отворачиваться, но…
— Можно еще вопрос?
Кейтлин подавила вздох.
— Еще один. И ужинай.
— Если в Давиллоне столько богов, почему никто из них не встал с попы и не спас моих родителей?!
Сестра Кейтлин отпрянула, прижала ладонь к губам. Потрясенный шепот разнесся среди детей, но монахиня слышала злое согласие в нескольких местах среди тех, кому повезло меньше всех.
Пора было срезать это в зародыше!
— Девочка, так не говорят о богах!
— Когда они извинятся передо мной, то и я извинюсь.
Монахиня схватила девочку за запястье и потащила к двери раньше, чем потрясенное оханье и шепот поддержки притихли в зале.
— Мы научим тебя манерам и уважению, дитя!
— Хватит звать меня так! — рявкнула девочка, не вырываясь, пока ее тащили неизвестно куда. — Меня зовут Адрианна.
* * *
Адрианна так и не научилась манерам и уважению от сестры Кейтлин и других монахинь. Хоть ее запирали, и ей было некуда идти, она ушла из монастыря через пару дней, еще даже не сошли синяки после того, как ее выпороли.
Сестра Кейтлин была рада, что она ушла. Она была уверена, что от нее были бы только проблемы.
НЫНЕ
Место было огромным. Земли Думерж и поместье в центре были огромными, бальный зал в глубине дома, как ни удивительно, тоже был большим.
И хаос в нем выходил из-под контроля и становился огромным.
Музыканты сидели на платформе в углу, отделенные от тех, кого развлекали. Они яростно играли, бросали музыку в толпу стрелами, повторяя самый популярные мелодии, что звучали по всей Галиции. Их наряды — музыканты были не частью музыки, но зачем-то наряжались — были из ярких тканей. Туники и жилеты висели на них, парики съехали на потные лбы, пальцы болели. Они играли пять часов, меж песен было лишь пару минут перерыва, и пытка не обещала закончиться в ближайшее время.
Они могли не переживать. Бальный зал был так набит, что танцы требовали стратегии и тактики, места для них все равно не было. Голоса кричали, все пытались быть услышанными. Музыка для них была лишь еще одним шумом, препятствием, что заставляло кричать.
Стол был длинным, полным еды, от которой большой слон подавился бы, но его смогли бы еще и закопать в остатках. Все звери, казалось, были на том столе, в соусах, хлебе и прочих украшениях. Говядина, оленина, разные птицы, десятки рыб, яйца и икра, улитки, всевозможные овощи — все было там, и сколько бы гости ни ели, еды не становилось меньше. Один запах мог утолить аппетит без единого кусочка.
