В те сбывшиеся — почти несбыточные! — времена мальчишки по-дикарски намертво наклеивали марки в альбомы, что создавало известные трудности при совершении сделок. Те из них, что думали о будущем, приклеивали марку к альбомной странице сложенной вдвое полоской бумаги. Но не таков был Король: он вложился в дело по полной программе и хранил свой оборотный фонд в настоящем кляссере. Ему завидовали.
В парке особенно ценились яркие квадратики британских колоний с водяными знаками. “Калы, калы, калы”, — зазывали клиентов малолетние негоцианты. Остров святой Елены, Фолкленды, Вирджины, Бермуды… Волшебные звуки, из которых был соткан веселый Роджер, чудесные трели, от которых исходил запах заморского рома. Не запятнанный штемпелем лик королевы Елизаветы в картуше действовал на мальчишек ошеломляюще. Здесь сказывались и ее природная красота, и стихийный монархизм русского народа. Чуя разлагающий эффект королевы, милиция временами выгоняла из парка отсталый элемент, но, по большому счету, справиться с царистскими иллюзиями не могла. Забившись под одеяло, Король повторял как заклинание: “Божьей милостью Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и других подвластных ей земель и территорий королева, глава Содружества наций, защитница веры…” Чуя филателистическую угрозу, Центральный комитет Коммунистической партии Советского Союза выдвинул контраргумент — марку с изображением Валентины Терешковой. Ее сильной стороной был скафандр: помимо того, что она и сама на ракете летала, упомянутый комитет сосватал ее тоже за космонавта. Однако пара вышла нескладной, детей по каким-то высшим космическим причинам у них не народилось. Может, дело было в неудобных скафандрах, а может, в мужском роде избранной профессии. Все-таки женщина-космонавт… А ткачиха — она и есть ткачиха: в ее крови отсутствовала необходимая голубизна; веретено, даже помещенное в невесомость, не могло заменить самую обычную корону. В указанных обстоятельствах это веретено все равно напоминало о ракете, которая, согласимся, в своих фаллических формах тоже обделена женственностью.
Цветные квадратики — окно в цветной мир, до которого в то время можно было добраться только на танке… Если, конечно, повезет. Впрочем, тогда это соображение Королю в голову не приходило.
Ах, как давно это было! Три четверти жизни назад. Да какой жизни! С круглым репродуктором над вытертым диваном — из черной тарелки неслись будто бы простуженные голоса. “Внимание! Внимание! Начинаем репортаж со стадиона “Динамо”!” — конферансье Синявский и его страна заходились от невиданного футбольного восторга. “Внимание! Внимание! Говорит Германия! Немцы-карапузики съели все арбузики!” — передразнивала эпоху детвора.
