Герой | страница 43



— И что не так? — спокойно спросил у меня сосед «председателя» в первом ряду. О, оказывается не все потеряли голову.

— «Не так» то, что любая теория, если она конечно претендует на звание научной, действует в определённых границах. Если что, мне это ещё на вводной лекции на первом курсе говорили, — напомнил я. — А «Стихийное превосходство» говорит о всеобъемлющем преимуществе Жизни над другими стихиями.

— А его нет, этого преимущества? — тем же тоном и явно благожелательно спросил у меня тот же мужик. Удивительным образом это сбило разгорающийся накал страстей в аудитории.

— Нет, — развел руками я. — Простой умозрительный тест: температура минус восемьдесят, кругом снег и лёд. Кто дольше проживёт, виталист или пиромант? Или вот лесной пожар, в окружение которого попали аэромант и виталист: кто выживет, не задохнувшись продуктами горения? Цунами и гидромант… дальше продолжать?

— Ты бы ещё в вулкан живьём прыгать предложил! — откуда раздался выкрик с места, не уследил.

— Наш мир на восемьдесят процентов покрыт водой, — повторил вычитанные в старой Лилиной книжке данные я и присовокупил уже от себя: — Что касается холода — то на северном и южном полюсах найти такой довольно легко. А воздух… достаточно подняться на десять километров — и дышать будет нечем. Зона Жизни — лента, обёрнутая вокруг экватора планеты. Так что на счёт граничных условий?

— Уважаемый магистр, приведённые вами обоснования действительно достойны отдельного рассмотрения, — опять включился в прения «спокойный» маг из первого ряда. — Тем не менее, не могли бы вы по сути объяснить, что именно, по-вашему, они доказывают?

— Как я и сказал, «Теория Стихийного превосходства» — никакая не теория, а идеология, — пожал плечами я. — А раз так, то и все выводы, сделанные с опорой на неё, ошибочны. Например, когда-то принятые Советом решения о необходимости свернуть исследования Тьмы.

— Это ещё почему?!

— Не было такого! — в этот раз крики раздались уже из нескольких разных мест.

— Да ну? — я нашёл глазами старика. — А вот мой уважаемый оппонент считает, что создание тварей в лабораторных условиях уничтожит институт Охоты… правильно считает, кстати. А на Охоте ведь держится весь отбор из «недовиталистов» — одарённых под Печатью в истинные граждане Лида. Так ведь?

Старый маг очень неохотно кивнул.

— Только вот способ отбора «достойных» утверждён выкладками «Теории», сделан аксиомой, не требующей доказательств, — я поднял руку, показывая, что ещё не договорил. — Сама постановка вопроса, что есть некие априори менеедостойные и более достойные, люди первого, второго и третьего сорта по праву рождения — это ложь… нет, хуже, антинаучная чушь! Не верите мне — оглянитесь: к чему привёл навязанный идеологией фильтр? В Совете, нет, среди всех Повелителей Жизни не нашлось никого, кто поднял бы вопрос критической уязвимости государства из-за полной зависимости от одного-единственного явления природы! Даже сейчас, когда текущий порядок вещей буквально рушится под ногами — кто-нибудь, кроме меня, рискнул сказать что-то противоречащее «Теории»? Ну! Хоть кто-нибудь?!