девятом там собирались все герл-бенды, исполняющие песни Бон Джови. Никогда я не
видел таких ослепительно-красивых женщин. Мне было всего пятнадцать, но поскольку
моя мать руководила этим местом, я мог приходить после школы и смотреть, как они
репетируют.
На самом деле, я был вынужден появляться там в течение получаса после
окончания уроков. Несколько раз меня спалили за курением травки, и мама не доверяла
мне. В любом случае, пока все бары внутри были закрыты, мама была спокойна за меня, неважно находилась она в клубе или сидела в своем кабинете и работала с бумагами.
Я подносил воду и газированные напитки на сцену для группы во время репетиций, и успел с ними познакомиться. А с их вокалисткой Лейси мы особенно сблизились. Ей
недавно исполнилось двадцать один, она была горячей, как пламя в аду, и была не прочь
позависать со мной после репетиции.
Чем больше времени проходило, тем больше мама мне доверяла и смотрела за
мной уже не так пристально. Может, и зря. Мы дружили примерно месяц, когда Лейси
попросила меня занести в ее гримерную беспроводной микрофон, чтобы она могла
поменять в нем батарейки. Я был в их раздевалке тысячу раз, и никогда даже не
задумывался над этим.
Как только я переступил порог, Лейси набросилась на меня. Мне было пятнадцать, я был перевозбужденным влюбленным девственником — кто бы отказался на моем месте?
Мы занимались сексом еще несколько раз, пока я не наскучил ей или она сочла за
лучшее прекратить отношения с малолеткой, чтобы не потерять работу. Я знаю, что она
рассказала обо мне другим девушкам в группе, потому что, как только она меня бросила, со мной начала заигрывать гитаристка. После гитаристки была ударница, а за ней бас-
гитаристка.
Я жаждал их одобрения, и они знали, что я был совершенно неопытным, но
полным энтузиазма. Поэтому всякий раз, когда они не кончали, они подсказывали мне, что я должен сделать, и я запоминал каждый шаг, каждое движение. Они научили меня
угождать лично им и женщинам в целом, и я хорошо усвоил этот урок.
Я также научился бросать первым, до того, как бросили меня.
И я убедился, что это работает. И, черт возьми, мне нравиться быть кобелем.
Мудак ли я? Я предпочитал думать, что нет.
Дженсен причина того, что мой внутренний подонок лез наружу? Может быть, но я
не хотел, чтобы так было. Я думаю это потому, что она единственная женщина, которую я
