прекратить ее скромное существование в качестве проститутки. (Ладно, хорошо, вы меня
подловили. Я предпочитаю девчачье кино, если больше нечего посмотреть).
Ну, так какой широкий кинематографический жест заставит ее понять, что я в нее
влюблен, и, что важнее, заставит в это поверить?
***
— И что вы в итоге сделали? Ничего пока? — доктор Купер закончил читать и
медленно закрыл блокнот, уставившись на меня этим странным немигающим взглядом, к
которому я уже начал привыкать. Это означало, что он действительно заинтересован в
том, что мне приходится говорить, вместо того, чтобы просто убивать время, как я и делал
до прошлой пятницы, пока не закончился шестинедельный срок моего приговора.
— Черт. Вы действительно все это прочитали? Вот задница.
Хотя, я не был ни удивлен, ни обижен, честно. Я бродил по неизведанной
территории и был бы рад любому совету. Просто я не был уверен, что он способен на
мудрый совет.
— Я не тот парень, который способен на широкие жесты, и достаточно хорошо
знаю Дженсен, чтобы понимать, ее это все равно не убедит.
— Почему нет?
Этот взгляд прожигал меня как лазер, поэтому я уставился на полку с книгами в
твердых обложках позади доктора.
— Потому что это не в моем стиле.
— А что тогда в вашем стиле, Так?
Я резко выдохнул и начал мысленно каталогизировать книги на полке, которые мог
рассмотреть. Сплошь про медицину. Скукота.
— У меня нет определенного стиля. Вся эта фигня про отношения в новинку для
меня.
Доктор Купер сел поудобнее и сцепил пальцы, какое клише. Я начал думать, что он
изучал психиатрию по фильмам. Или в Школе Психиатров целый семестр изучают жесты.
— Итак, вы чувствуете, что сейчас правильно поступить как?
— Я не знаю. Я уже вам это сказал. Что-то серьезное и запланированное будет
выглядеть странно. Не считая последних двух дней, нам было легко вдвоем, где бы мы ни
находились, понимаете? Например, в понедельник утром в душе — до того как она
сбросила бомбу — я рисовал на ее спине героев мультфильмов из мыльной пены.
— И? — он наклонился вперед, нацелившись на меня своими пальцами.
— Что «и»? Она пыталась угадать, что я рисую. Если она ошибалась, я не говорил
ей кого нарисовал. Она продолжала выкрикивать варианты, даже когда мы вылезли из
душа, и она уже наносила макияж.
— Объясните мне, почему она кричала.
— Потому что я был на кухне, добавлял кофе в ее кружку с сахаром, чтобы
принести в ванную. Душ затянулся, и мы уже опаздывали.
