— Можно было бы спросить, не слышал ли кто громкого звука, но боюсь, что это бесполезно. Тут поблизости и есть, что наш судья да его подружка. Боюсь, что даже наша милая хозяйка их не образумит.
Говоря это, Миллстоун осмотрел землю около машины, и вскоре присвистнул.
— Похоже, мы слишком рано решили, что местом убийства была канава.
— Думаешь, прямо здесь? — спросила Шейла.
— Ну, образцов крови ждать долго, но вряд ли это совпадение. Для полиции то ещё дельце, — сказал он, — но нам придётся разобраться до неё.
— Что делаем? — спросил Дуглас.
— Думаем. Думаем.
Миллстоун снова закурил и взвесил в голове все факты. Картина налицо, но как вывести преступника на чистую воду? Его размышления прервал голос Дайаны.
— Хватит! — сказала она кому-то, Джон даже знал, кому.
— Ладно, идёмте, — сказал он.
Как Миллстоун и ожидал, Бородач пытался подействовать на хозяйку каравана. Про себя Джон думал только, как не дать лишнюю волю эмоциям, потому что сегодня они один раз уже стали причиной небольших неприятностей, и как бы они не стали таковыми во второй раз.
— Он мне как младший брат, — говорил Мич негромко, но Джон его слышал, — я не могу оставить это просто так.
— И не надо, если вы спросите меня, — Миллстоун вышел под свет фонаря, — раз вы заинтересованы, то дождётесь утра, а полиция всё рассудит.
Лиза смотрела на него с негодованием, а сам бородач с оттенком ненависти. Про себя Джон подумал, что он был бы не против, если бы его тело тоже легло в канаву, рядом с механиком.
— И да, леди, не надо смотреть на меня такими холодными глазами. Моё косвенное алиби состоит в том, что у меня никогда не было при себе ножа. Только игрушка для повседневных нужд. Но с ней даже трасологическая экспертиза не понадобится. Это подтвердит любой, кто хоть немного разбирается. Да и даже если поворачивать разговор круто, то я-то готов представить свой нож на экспертизу. А все остальные, кто здесь присутствует?
— Ты всё предусмотрел, — сказала Лиза.
— Ну, разумеется, — с удовлетворением улыбнулся Миллстоун. Уже в который раз в подобной ситуации побеждал тот, кому удавалось вызвать у оппонента как можно более бурные эмоции.
— Ты уже знаешь, кто это? — строго спросила Дайана.
— Да. Вопрос лишь в том, сочтёт ли мои доводы вескими господин судья.
— Валяй, — холодно сказал Мич.
Что значит быть судьёй, он представлял плохо, раз вообще не возразил. Джон бы на его месте не вёл себя так, но он, к счастью, был по другую сторону баррикад.
