И он ушел. Ушел, когда в это ник-то уже не верил.
- Мы никогда тебя не забудем, Сергей Александрович! - так неудачно закончил свою речь председатель Госкомспорта. Все невольно усмехнулись, да и самого Быстрота эта неуклюжая фраза заставила скривиться - как о покойнике. Но забыть они действительно не забыли. Вскоре он очутился за столом председателем одного Всероссийского спортивного общества. Его предшественник, знаменитый чемпион пятидесятых годов был срочно отправлен на пенсию по возрасту и профессиональной болезни - хронического алкоголизма. Должность, доставшаяся Быстрову, была почетной и необременительной. Как раз в то время входило в моду импортное слово для обозначения такого вида деятельности - синекура. Сергей по прежнему начинал день с непременной двадцатиминутной пробежки, но быстро втянулся в новую для себя жизнь.
Через год Лена благополучно родила девочку, и впервые он помогал ей, а не она ему. Врачи были удивлены столь легкими родами в столь сложном возрасте. Жизнь потекла дальше, Сергей все больше вливался в жизненный поток строгих дел, он и сам уже начал в них разбираться со свойственном ему дотошностью, докапываясь до самой сути проблемы, до мелочей. На Быстрота перестали смотреть как на свадебного генерала, к его мнению начали прислушиваться и в Госкомспорте.
А Лена наоборот, ушла в семью, в ребенка, назвали ее Жанной. Это было ее, личное счастье, выстраданное и дорогое. Она отрезала от себя все прежнее: театры, выставки, вернисажи, все, что прежде составляло ее быт и образ жизни. Для нее остались только двое - муж и дочь, вернее, наоборот дочь и муж. Сергей эту перестановку почувствовал сразу, но понял ее и смирился. И для него тоже очень много значил этот комочек общей плоти.
В одну из летних ночей дочь вдруг заболела, плакала всю ночь, металась, к утру поднялась температура. Сергей пришел на работу думая только обо одном: пришел ли врач, сбила ли Лена у дочери температуру. Потом началось заседание руководство федерации легкой атлетики, он отвлекся от тревожным мыслей. Прения были в самом разгаре, когда он почувствовал острый укол страха, услышал как Ленка зовет его, как ей плохо. Как раз спросили его мнения.
- Я лично "за", - сказал поднимаясь, Сергей, - и простите ради бога, мне нужно срочно позвонить домой.
По телефону он звонить не стал, бросился вперед ведомый как маяком Ленкиным горем. Сергей гнал по Москве свою черную "Волгу" не обращая внима6ние на светофоры, и каким-то чудом проскакивая под зеленый свет.
