— Привет, Шон, — сказал он.
— Привет, мистер Эйч. Как дела?
Молодой доброволец вошёл и быстро осмотрелся. Орегонские мужчины заметили приклад автомата «Tec-9», торчащего из наплечной кобуры под его джинсовой курткой. Девушка в отделанной мехом дублёнке стала в дверях, и под распахнутой шубкой виднелся короткий ствол пистолета-пулемёта «Узи», деликатно направленный в пол.
— Привет, Руни, сказал Хэтфилд.
— Привет, — ответила девушка.
Парень подошёл к двери, сделал знак, и в комнату вошёл человек среднего возраста с седыми усами и в очках. Снял пальто. И оказался в зелёном пуловере с вырезом и светложёлтой рубашке с галстуком. Из кармана рубашки торчал пластиковый чехол с ручками. Он был похож на учителя или компьютерного фаната.
— Как движение на мосту? — спросил Хэтфилд.
— Мы ехали живописной дорогой, от Илвако, — ответил новоприбывший. — Министерство внутренней безопасности начало ставить телекамеры на мостах и в туннелях, чтобы отслеживать движение, поэтому я решил, что нам лучше встретиться здесь на вашингтонской стороне, а не пересекать реку. Этих чёртовых штуковин не всегда можно избежать, но нет необходимости оставлять им след из хлебных крошек. Шон и Руни останутся снаружи на страже. Молодая пара в стоящей машине не вызовет подозрений у прохожих. Кстати, я надеюсь, вы вооружены и готовы применить оружие, и должен предупредить вас, что если на нас нападут, придётся пробиваться с боем.
Парень с девушкой повернулись и, молча, вышли, а Хэтфилд закрыл дверь.
— А кто эти господа?
— Это — Чарли Вошберн, а это — Леннарт Экстрем, — представил друзей Хэтфилд. Все обменялись краткими рукопожатиями.
— Они — достойные люди. Я уже доверял им свою жизнь.
— Теперь вы знаете наши имена, но мы знаем только, что вас называют мистер Чипс, — начал Чарли. — Мы тоже получим клички?
— Конечно, со временем у каждого из вас будет целый набор собственных кличек, — улыбнулся посланец Партии. — Мистер Чипс не столько кличка, сколько прозвище. Раньше я был школьным учителем в Данди и преподавал своего рода неофициальный курс истории нескольким отобранным белым ученикам после школы, строго вне уроков. Федералы знают, кто я, так почему не узнать вам. Моё имя — Генри Морхаус, но с тех дней, когда у меня было больше волос, меня называют Рэд.
— Зак за вас ручается, — сказал Вошберн. — Этого достаточно. Думаю, тогда нам лучше закончить с этим. Он сказал, что нам нужно от вас?
— Да, и кое-что общее. Вы удивитесь, насколько часто повторяется ваша история, господа.
