Ни камни башен, ни стальные стены,
Ни душные темницы, ни оковы Не могут силу духа превозмочь;
А человек, коль жизнь невыносима,
Всегда земные узы может сбросить.
Я это знаю, пусть весь мир узнает,
Что рабства груз, гнетущий жизнь мою,
Могу я по желанию отбросить.
Юлий Цезарь — Акт I, Сцена 3
Трое друзей вновь встретились в дождливых серых сумерках декабрьского дня, в старом домике на пляже «Киванис Клаб», что на вашингтонской стороне реки Колумбия, примерно в полукилометре от гигантского моста по шоссе 401. В сборном домике с бетонным полом было холодно, как в холодильной камере, так что будущие повстанцы не снимали своих толстых зимних курток и шапок, хотя здание защищало от ветра и сквозняков, и в нём было электричество. В домике стояли столы для пикников и несколько пластиковых стульев, стол для пинг-понга, прислонённый к стене, который можно было раскладывать на столах для пикников, если кто-нибудь хотел поиграть, имелась раковина, обшарпанный старый холодильник и несколько шкафов. Соседний пляж был просто узкой полоской гальки вместо песка, но в летнее время служил сносным местом для рыбалки и весёлых пикников. В наступающей темноте стали проступать зелёные, красные и белые рождественские огни, мерцавшие в Астории за рекой и игравшие в воде.
— Я включу обогрев, — занялся газовой плитой в углу Чарли Вошберн и зажёг все горелки. Он нашёл в одном из шкафов большую кастрюлю, наполнил её водой из раковины и поставил на одну из горелок.
— Растворимый кофе на всех, так сказать. Эти чашки выглядят более-менее чистыми, и я вижу, что для нас со Дня труда осталось ещё немного сахара и сливок. Ладно, Зак, ты снова задаёшь нам пирушку сегодня вечером?
— Мы ждём человека по имени Мистер Чипс, которого послали из Олимпии, — объяснил Хэтфилд. — Само собой, он в розыске, и если только нас заметят в его компании, мы все окажемся мечеными.
— Как будто мы уже не меченые, а? — хмыкнул Вошберн. — Думаю, что Лир прекрасно знает, кто уделал Лидди Кинг и эту лесбо-страшилу Праудфут. Он с усмешкой посмотрел на меня, когда мы говорили о твоей ночной оплачиваемой работе в магазине. Все знают, что мы самые близкие друзья Стива, а военное прошлое Зака уж точно не секрет.
— Ну да, со мной то же самое. Думаю, Тэд всё знает. Просто не может ничего доказать, — добавил Экстрем.
— Не думаю, что он хочет что-то доказывать, — возразил Хэтфилд. — Он знает Стива столько же, сколько и мы. Род Берри сказал мне, что Тэд чуть не плакал, когда ему пришлось идти брать Стива и вести его в тюрьму по этому долбаному ордеру, когда те две суки заявили на него. Он знает, как было дело, и что сотворили Лидди и эта лесбиянка со Стивом и девочками. Не думаю, что Тэд слишком расстроился, когда ему пришлось выпустить Стива из тюрьмы, и что он будет искать убийц усерднее, чем требует от него здешнее политкорректное начальство.
