Тумасов, разувшись в коридоре, зашел в ванную и стал рассматривать в себя в небольшое порядком облупленное зеркало, висевшее над раковиной. Вид у него, конечно, был потрепанный. Один глаз заплыл, губа разбита, на скуле синяк.
Николай, увидев потрепанного Павла, многозначительно хмыкнул и прыкрыл за собой дверь в ванную.
— Ну и рожа у тебя, Паша! Какого черта ты туда пошел?
— Отстань.
— Я тебя предупреждал? Предупреждал.
— Ничего страшного, — Павел смазывал ссадины одеколоном, шипя от боли. — я привычный. На мне все заживает как на собаке. Сейчас синяки помажу, утром буду как новенький.
— Ты посмотри на себя! На кого ты сейчас похож.
— Ты лучше дай мне свою машину.
— Зачем? — подозрительно спросил Николай, чистя щеткой куртку Тумасова.
— Я собираюсь завтра перехватить этого гада, когда он выйдет из бара.
— Нафиг тебе с ними связываться. — Николай яростно тер налипшую и вьевшуюся в куртку грязь.
— Ты лучше скажи — машину дашь или нет?
— Если очень нужно, если очень нужно — Николай многозначительно направил указательный палец на Павла. — я тебя сам отвезу.
— Ты настоящий друг.
— Но зря, зря ты с ними связываешься.
— Посмотрим. — Павел направился в комнату переодеваться.
— Ладно. — донесся из ванной голос Николая. — Ужинать будешь? Я тут, пока ты на разборки ходил, картошку пожарил и сардельки сварил.
— Конечно буду. Вот только душ приму.
За столом проголодавшийся Павел налегал на еду, уплетая все, что было приготовлено.
Николай, бросив очередной взгляд на синяки на его лице, еще раз ехидно поинтересовался:
— Значит, наваляли там тебе?
— Ну, как тебе сказать, — Павел неспеша прожевал кусок хлеба с сыром и запил все это зеленым чаем. — мне наваляли, потому что мне не повезло. А впечатление от Дэна паршивое. Он что-то знает, что именно произошло с Натальей, но скрывает.
— Понятно, — Николай поднялся со стула, снял закипевший чайник с плиты и налил кипяток в свою кружку. — ладно, завтра моя машина в твоем распоряжении.
— Слушай, а твои знают, что ты у меня?
— Ну, они привыкли, что я могу после работы сильно задержаться. Не впервой. Так что не беспокойся.
Назавтра, когда на улицы уже давно спустилась чернильная южная ночь, Дэн, беззаботно насвистывая, вышел из своего «офиса», располагавшегося на втором этаже бара «Прибой». Настроение у него было прекрасное. Красавица Алина, с которой его несколько месяцев назад познакомил директор ресторана Ахундов, была настоящей мастерицей по части любовных утех. Дэн, памятуя о том, что за добро нужно платить добром, щедро одаривал свою новую пассию. То дубленку на зиму купит, то модную блузку или золотую цепочку, а то и просто, не мудрствуя лукаво, денег на жизнь подкинет. Всяк талант, а особенно по этой части, он ведь поддержки требует, а не то запросто перебежит на сторону. Бац, и нет таланта.
