— Пойду непременно, без того не уеду.
— Ступай. Он все знает — лучше моего скажет.
Птамоз, первосвященник Амона, злейший враг царя Ахенатона, давно уже звал к себе Дио, но она все не шла и только теперь, перед отъездом, решила пойти.
— Что мне Птамоз? — продолжала она. — Я от тебя хочу знать. Ты прежде любил его, за что же теперь ненавидишь?
— Я не его ненавижу. Знаешь, Дио, мне иногда кажется… Он посмотрел на нее с тою улыбкою, с которою очень испуганные дети смотрят на взрослых.
— Ну, говори же, не бойся, я все пойму!
— Мне иногда кажется, что он — не совсем человек…
— Не совсем человек? — повторила она с удивлением: что-то было в лице и голосе его знающее, видящее.
— Есть такие куколки, — продолжал он, все так же улыбаясь, — дернешь за ниточку, пляшут. Вот и он так: сам ничего не делает, а кто-то за него. Не понимаешь? Может быть, когда увидишь, поймешь.
— А ты его часто видел?
— Часто. Вместе учились у гелиопольских жрецов. Он, я и Мерира, нынешний великий жрец Атона. Мне было тогда тринадцать, а царевичу четырнадцать. Очень был хорош собой, весь тихий-тихий, как бог, чье имя — «Тихое Сердце».
— Озирис?
— Да. Полюбил я его, как душу свою. Он часто уходил в пустыню молиться, а может быть, и так просто, побыть одному. Вот раз ушел и долго не возвращался. Искали, искали, думали, совсем пропал. Наконец, нашли у пастухов, на Ростийском поле, где пирамиды и Сфинкс — древний бог солнца, Атон. Лежал на песке, как мертвый, должно быть, после падучей — тогда у него и начались припадки. А как привезли в город, я его не узнал: он и не он, точно двойник его, оборотень, или вот, как я давеча сказал: не совсем человек. Может быть, там, в пустыне, он в него и вошел…
— Кто он?
— Дух пустыни, Сэт.
— Диавол?
— По-вашему, диавол, а по-нашему, другой бог. Ну вот, с этого все и началось…
— Постой, — перебила она. — Ты говоришь, Атон — древний бог?
— Древний, древнее Амона.
— И вы его чтите?
— Чтим, как всех богов: все боги — члены Единого.
— Из-за чего же спор?
— А ты думала, из-за этого? Полно, не такие мы дураки, чтобы не знать, что Амон и Атон — один бог. Лик Солнца видимый — Атон, сокровенный — Амон, но Солнце одно, один бог. Нет, спорят не Атон с Амоном, а Сэт с Озирисом. Сэт Озириса убил и растерзал: убить, растерзать хочет и святую землю Египта, тело Озириса. Для того и вошел в царя…Ты меня не слушаешь, Дио?
— Нет, слушаю. Но ты все говоришь о том, кто в него вошел, а сам-то, сам-то он кто? Или просто злодей?
