дрался уверенно.
В техникуме подался повальному увлечению карате. К концу обучения профессии я поменял оранжевый пояс[3] на зеленый. А это уже не просто дрыгать конечностями и кричать, это уже серьезная ступень.
После окончания техникума меня тут же забрали в армию. Военком сразу сказал, что по мне десант плачет. Он ошибся не на много — я стал морпехом. Обывателю кажется, что служба в морской пехоте — сплошная романтика. Как же — тельняшка, черный берет, разбивание кирпичей и т. д. Но срочник — он и в морской пехоте — срочник. Да, подготовлен лучше пехотинца. Но и там и здесь — мясо. Настоящая же крутость — она начинается позже, за полтора — два года это не придет. К концу службы мне стали закидывать удочки насчет того, чтобы остаться на сверхсрочной. Как же, сирота, отличник боевой и политической, — в самый раз. На армейских харчах я заматерел, мясо наросло, да и натренировали меня здорово, к дембелю был достаточно крепок и хорошо подготовлен.
После бесед с кадровиком подал рапорт на поступление в спецназ ФСБ. Конкурсный отбор прошел легко.
Физические нормативы выглядят не страшно и для меня не явились препятствием. Это 25 подтягиваний, 90 отжиманий от пола, пресс — 100 раз, на стометровке надо было уложиться в 12,7 сек, сделать 10 раз жим лежа штанги, массой в собственный вес, 3 км пробежать за 11 мин. Ну и наконец, аккорд — надо в рукопашном бою выстоять против трех противников.
Беседа с психологом, несколько тестов, проверка ближайших родственников (у кого они есть) на наличие судимостей. Вот после этого и началась романтика службы в спецназе. Длилась она почти семь лет, три из них в штурмовой группе, в основном проводя в командировках в горячих точках на просторах бывшего Союза, потом после ранения перешел в инструкторы, хотя изредка и приходилось «ходить в поля», здесь порядок такой. Занимаясь со своими коллегами — инструкторами, а здесь они были разной направленности, без ложной скромности стал профи по различным способам диверсий и убийств. С детства интересовался историей, поэтому заочно, «без отрыва от производства», отучился три года на историческом факультете Кубанского педагогического университета. До диплома не дотянул — командировки, госпиталь, как то не располагали к дальнейшей учебе. Да и учился больше для себя, т. к. работать по этой специальности не сбирался. Так, было просто интересно.
Моя служба в спецслужбах (каламбур) закончилась в августе 2008 году, при захвате и демонтаже нашей десантно-штурмовой группой аппаратуры центра радиоэлектронной разведки под Гори. Этот центр был дар американцев доблестным грузинским воинам, которым, впрочем, сами дарители и пользовались. Но в ходе «августовской войны», или «принуждения к миру», как говорили дикторы по телевизору, наше командование посчитало, что такого подарка славные грузинские воины не достойны.
