Мне тоже нравится Кисловодск. Там, лишь выйдешь на перрон из вагона, вдохнешь и сразу почуешь сладость чистого воздуха. Дышишь — не надышишься. Никаких вод целебных не надо.
Кисловодск мне нравится, но дорог он. И с каждым годом становится все дороже. А может, я становлюсь беднее. Но это уже иное.
Сосед мой ушел на пенсию. Я об этом не знал. И как всегда, по осени, встретив его после долгого лета, спросил:
— Когда на курорты?
— Не получится, — пожал он плечами. — На пенсию пошел. Ремонт… То да се. С деньгами подбились. Может, на тот год…
И вот уж который год он на заслуженном отдыхе и про «курорты» смолк. О бедности тут речи нет. И пенсию он получает «начальственную», не нашим чета, и, кроме пенсии, кое-что имеет.
В прежние времена, советские, «умел жить». Успел и в новые времена поработать, «приватизируя» да «акционируя». Так что хватит с лихвой и ему, и детям с внуками.
Но про «курорты» молчит. Бесплатные путевки закончились. А за свои, «кровные», не привык. И теперь уже не привыкнет.
Возле дома моего, как и повсюду, все продовольственные магазины — хлебный, молочный, овощной, гастрономы — одни за другим закрывались да закрывались. Потом, как всегда, ремонт. А вместо гастронома — банк объявляется или магазин итальянской мебели «Милано».
Так было и с «Хлебным». Закрыли его, а рядом поставили будку. Там хлебом торгуют. Спасибо и на этом. Но грозятся закрыть. Продавщицы знакомые, уже немолодые, жалуются: «До пенсии не дотянем…» А рядом с магазином да будкой недавно объявился наш губернатор, его новое гнездо. На третьем ли, на четвертом этажа, говорят, две квартиры объединили в одну. Живи на здоровье.
Губернаторша порой хлеб покупает в будке. Ей и решили пожаловаться продавщицы. Мол, помогите. Магазин наш забирают. Там полторы тысячи получали. А здесь, в будке, лишь тысячу. Один «проездной» триста рублей. Как жить?
Губернаторша, вздохнув, сообщила:
— Сейчас всем трудно. Меня уволили. Пятьдесят пять лет исполнилось. И все. Иди на пенсию. Хотя я могла бы работать. Теперь только на зарплату мужа и будем жить. Трудно…
Продавщицы губернаторшу выслушали; а мне потом, смеясь, сказали:
— Либо нам скинуться? Да хоть хлебом их обеспечить. А то захудают вовсе.
Прошел месяц-другой. Слышу новость: губернаторскую квартиру обворовали. Никакие замки не помогли, сигнализация тоже. Рассказывают, что когда милиция проводила так называемые «следственные действия», то пришлось врача вызывать. Губернаторша трижды падала в обморок. Начнут ее спрашивать: где и что лежало, висело и чего уже нет, она побледнеет и — в обморок. Несколько дорогих шуб, говорят, унесли, золотые украшения, и прочее, и прочее.
