Уходим. Бросаем за хутором хутор, оставляя на поруганье могилы отцов и дедов.
Сколько будет длиться этот позорный марш отступления? Ведь уже вслух говорят и кричат, что не мы, а иные народы — хозяева донской степи, нашей матери.
Не ведают, что говорят. А мы ведаем, что творим?!
Хутор Большая Голубая, осень 1994 г.
