Рог! Флаг! Вперед! В одной руке, сжимая щит, который уже дважды спасал мою жизнь, в другой, острое копье, я скакал, чувствуя, как подо мной играют мышцы моего верного коня. За долю секунды до столкновения, я подумал, что не могу проиграть, что мне надо выиграть, во что бы то ни стало, но для этого нужно сделать один, очень меткий удар. Он должен быть нанесен в голову. Тогда ни о каком ранении не пойдет и речи. Победа и кубок чемпиона будут мои. Крепче перехватывая копье, я не заметил, как отвел щит немного в сторону. Всего на полмиллиметра. На толщину волоса. И хоть целился я хорошо, и рассчитал все верно, но сбить своим ударом смог только забрало со шлема Костика. Когда оно отлетало в сторону, я увидел сосредоточенное лицо противника, на котором мелькнула победная улыбка. В следующее мгновение удар страшной силы выбил меня из седла. Рухнув на пыльную землю, я уже не мог подняться. Было тяжело дышать, а грудь горела огнем. Отбросив в сторону бесполезный щит, я снял шлем, который мешал увидеть, что произошло. Когда зрение сфокусировалось, я понял почему вылетел из седла, и почему мне так тяжело дышать. Из груди, прямо из сверкающих на солнце лат торчало сломанное копье. Мой соперник развернул своего коня, и посмотрел на меня. В его взгляде я прочитал недоумение, и испуг. Несомненно, он хотел победить, но вовсе не хотел убивать. И теперь, спешил на помощь, вытаскивать свое оружие из моей окровавленной груди. Он спрыгнул на землю, и подбежал ко мне. Стал на одно колено, и взялся за копье обеими руками. Потянул. От боли я закричал, оно не поддавалось, плотно засев в доспехах. Оно застряло. Застряло в моей руке. В разгар игры, мы не заметили, как проволочным копьем проткнули рыцаря и руку держащую его. И теперь я видел, как из тыльной стороны ладони торчит алюминиевая проволока. Мне стало безумно жалко себя, и свою поврежденную руку. Я смотрел на рыцаря, прибитого копьем к ладони, и слезы покатились из моих глаз. Сидеть, и рыдать ничего не предпринимая, нельзя, надо было что-то делать. Но что?
Костик оторвал своему рыцарю руку, и освободил копье. Потом, придерживая копье одной рукой, попытался стащить моего рыцаря с него. Все бы ничего, если бы я не чувствовал проволоку в руке. Как она шевелится, и проворачивается. От этого стала кружиться голова, и я почувствовал, что начинают неметь губы.
— Сиди здесь! Я сейчас! — Сказал Костик, и побежал в прихожую. Он распахнул дверь, и достал коробок с аптечными принадлежностями. «Наверное, у всех дома в прихожей есть такой вот аптечный коробок» — подумал я — «раз уж он так быстро его нашел». Костик поставил его на пол рядом со мной, и снова убежал в прихожую. Теперь он выдвигал ящик с инструментами, словно зная, что то, что ему нужно лежит именно там. Порывшись в них, он вернулся с плоскогубцами в руках. Быстрым, уверенным движением он откусил длинный конец проволоки, торчащей из моей руки. Отбросил его в сторону, и, посмотрев в мои красные от слез глаза, и сказал: «Разожми пальцы, я рыцаря возьму». Все это время я, боясь пошевелить даже мизинчиком, крепко сжимал проткнутого рыцаря. Пальцев я уже почти не чувствовал. Перевернув руку ладонью вверх, я собрал все свои силы, и начал разгибать онемевшие пальцы. Дождавшись, когда моя хватка немного ослабнет, Костик вырвал фигурку из онемевших пальцев. Рука была свободна от инородных предметов. Какая-то волна напряжения откатилась, уступив радости освобождения. Однако теперь надо было осмотреть, и обработать рану. С внутренней стороны ладони она выглядела как небольшое красное пятнышко. С тыльной стороны, откуда недавно торчала проволока, была припухлость, с похожей на царапинку, верхушкой. Крови не было. Поиски нужного лекарства, даже скорее не поиски, а выбор, был молниеносен. Ею стала какая-то белая, в истрепанной упаковке, с нечитаемой надписью таблетка. Она была назначена на должность стрептоцида, и раздавлена на кухонном столе толкушкой. Образованная при этом лекарственная пыль, засыпала раны. Бинт лег на руку, несколько раз обмотав ладонь. Вы спросите: «Почему таблетка, а не зеленка, или йод?» И я рассмеюсь вам в лицо: «Ребенку? Открытую рану? Йодом? По доброй воле? Он же щиплет!»
