— Чем? — ухмыльнулась я и заменила в револьвере израсходованный боезапас, — Боль, тьма и голоса; офигенный рассказ — прямо-таки история моей новой жизни. Вон, Страшила, тоже такое может рассказать: очнулся во мраке, прибитый к шкафу, найди три отличия.
_ Такое ощущение, будто нас всех что-то связывает, — парень морщился, но пытался сам справиться с лямками рюкзака.
— Ага, — согласилась я и сунула голову сквозь ремень сумки, — Боль, тьма и голоса. Теперь мы навеки вместе.
— Аминь, — торжественно произнёс Лесоруб, — Кстати, тебе н е интересно, почему я иду с вами в эту идиотскую вылазку?
— Нет, — совершенно честно ответила я, — Мне сказали, что здоровенный лоб с пулемётом может пригодиться в опасном месте и я с этим абсолютно согласна. А почему это лоб решил пойти с нами, это — его личное дело.
— Ты — удивительно бестактна, Элли, — заметил Страшила и Лесоруб, определённо намеревавшийся сказать что-то резкое, только вздохнул, — Молодая красивая девушка не должна быть такой злой.
— Красивая? — ухмыльнулся здоровяк, — Скорее — на любителя.
— Себя то видел? — окрысилась я, — Ходячий металлолом!
— Может быть, пойдём? — почти умоляюще протянул Страшила и стал между нами, — Пока вы не поубивали друг друга?
— С чего бы это? — хохотнув, Лесоруб подошёл к двери и медленно сдвинул засов, — Чел, люди, которые собираются тебя убить не ведут с тобой долгих разговоров и не оскорбляют тебя, запомни. Он просто идут и убивают.
— Специалист, гляди-ка, — я стала по другую сторону от входа, — Но тут он прав: лишние слова вредят делу. Ка и чувства.
Кажется, однажды я нарушила это правило. Воспоминание звенело у виска — возьми и схвати его. Однако недремлющая жёлтая полоса тут же хлестнула по глазам, да так больно, что я зашипела от боли.
— Тише, — откликнулся Лесоруб и кивнул Страшиле, — Эй, ты, малахольный, потуши свет и иди сюда. Будем выдвигаться.
В этот раз я хорошо зала, что может таиться во мраке здешней ночи. И слова Волшебницы, о том, что она, дескать, всё уладила, совесм не грели в тот момент, когда ветер набросился на мою шевелюру. Скорее радовал здоровенный грубиян с крупнокалиберной Секирой, внимательно изучающий верхушки деревьев.
— Вроде бы чисто, — сказал он и принялся возиться с воротами, — Но не вздумайте расслабляться или трепать языками без меры. Эти твари быстрые, как понос.
— То самое сравнение, — я взяла Страшилу за плечо и прошептала в ухо, — Что бы ни случилось — держись рядом. А я уж постараюсь спасти твою симпатичную задницу.
