— Я не смеюсь, клянусь Иисусом и Марией, не смеюсь! — заторопился король, пуще всего боявшийся слез и отчаяния. — Напротив, я сочувствую твоему горю, я готов сделать для тебя, что хочешь… Но погоди — что ж бы такое сделать?.. Как вы думаете, соколы мои ясные, что теперь сделать? — обратился он к нимфам…
— Сейчас же запрягать лошадей и ехать всем маскарадом отнимать княжну! — улыбнулась одна полная и красивая блондинка.
Беата смерила ее горделивым и в то же время яростным взглядом. Она бы с радостью растерзала ее на части.
— Ну, нет, это не годится — к ужину опоздаем, — весело заметила другая красавица.
Княгиня Беата быстро повернулась и направилась к двери. Она вся дрожала…
— Куда ж ты, куда ты, сестрица? — закричал Сигизмунд-Август.
Беата обернулась.
— Когда-то в присутствии короля меня бы оскорблять не посмели… Но теперь уж верно здесь позабыли, что я дочь Катерины Тельничанки, — проговорила она.
— Ну, полно, полно, зачем сердиться… Они добрые, они вовсе не хотели оскорбить тебя — им просто весело, — успокаивал король, останавливая ее за руку.
В это время в комнату вошел маршал — все было готово, королю следовало открыть маскарад. Сигизмунд-Август засуетился.
— Меня ждут, мне давно пора, — сказал он княгине. — Погоди, мы протанцуем только один танец. — Я не забуду о тебе, я посоветуюсь с кем надо и что можно сделать — будет сделано…
И он быстро вышел, нежно взяв под руку какую-то юную богиню.
Беата в отчаянии остановилась на пороге. Ей хотелось бежать отсюда. Ей хотелось проклинать этого короля, превратившегося в старого фигляра. Но куда бежать, у кого просить помощи? Если король не поможет, кто же поможет? И она пошла, опустив голову, туда, куда шли и другие. На нее смотрели с любопытством и недоумением. Иные ей кланялись. Многие ее знали. Ее бледное, печальное лицо, с мрачно горевшими глазами, казалось каким-то пятном среди этой толпы — шумной, нарядной и веселой.
— Покажите мне, пожалуйста, где здесь княгиня Острожская? — донеслось до ее слуха.
Она оглянулась. К ней направлялась живая, энергичная фигура кардинала Коммедоне.
— Радуюсь случаю лично познакомиться с вами, княгиня, и только мне грустно, что приходится видеть вас при таких тяжелых для вас обстоятельствах, — заговорил изысканно любезный итальянец. — Я сейчас виделся с отцом Антонио — он все передал мне… Что же король… На чем вы решили?
Тщетно Беата искала в свою очередь любезной фразы. Она только проговорила:
