— Думаешь, если я позову его, то он придёт?
— Не знаю. Спроси сама завтра, когда Амбросий будет у зеркала.
— Куда же я его приглашу? Сюда?
Хороший вопрос! Об этом я не подумала. Здесь вампиру делать нечего, и желания встречаться с ним у меня нет. К тому же Дремлесье мир закрытый, порталом не пропустят. Значит, придётся Василису отправить на планету Межгалактического Совета. Туда доступ у Амбросия есть. Ох и нагорит мне от Инка за самоуправство! Зато и царевну пристрою, и поспособствую устройству личного счастья правителя Кирумиты.
Как говорил Вильям наш Шекспир: «Мешать соединенью двух сердец я не намерен».
— Завтра решим, где вы встретитесь. Сейчас ложись отдыхать. Утро вечера мудренее.
Спать влюблённая девица не желала. Она засыпала меня вопросами о мире, в котором живет возлюбленный, о его возрасте и общественном положении, о том, что он любит из еды, как развлекается и…
Хоть и не сторонница я таких методов, но набросила на царевну заклятие сонное, чтобы отдохнуть перед трудным днём.
Уже засыпая, подумала: «Как Амбросий с Василисой друг друга поняли? Языки-то разные».
Утро было не мудрее вечера.
Василиса нервничала оттого, что надеть ей нечего, что время тянется медленно, что «а вдруг он не захочет»…
— Цыц!, — не выдержала я.
Гаркнула так, что кринки в кладовой звякнули, а у кота шерсть дыбом встала. Царевна оказалась покрепче брата и просто присела на лавку, прижав ладошку ко рту.
— Хватит юродствовать! Ты царская дочь, а не деревенщина затюканная. Веди себя подобающе статусу и родовитости.
Мой окрик отрезвил девушку. Она немного повздыхала, но перестала блажить и метаться по избе. Помогла накрыть на стол, потом прогулялась за оградой, принесла пушистых веточек вербы и поставила их в кувшинчике на узком подоконнике. Ближе к вечеру подкрасилась, поправила причёску, выслушала и безошибочно повторила мои инструкции. Время до сеанса связи еще было, а у меня вопросы оставались.
— Скажи-ка мне, девонька, тебе чего у тетки не сиделось? Василий сказывал, что ты к ней подалась.
— Как же мне было там оставаться, если тётушка не рада мне была? Да и братец следом примчался. Сначала уговаривали домой вернуться, а потом втайне сговорились опоить меня зельем сонным и передать Кощею. Боятся все его очень. Только меня девка-чернавка пожалела и предупредила. Она и одежду мужскую принесла, мою всю отняли и спрятали. Бусы коралловые ей подарила и поклонилась до земли, когда уезжала.
Глаза у царевны подозрительно заблестели от обиды на родичей, но она, помня о макияже, помахала на лицо ладошками, подышала глубоко и размеренно. Успокоившись, спросила:
