Глухой топот тяжелых копыт вдоль ограды в моей душе отозвался радостным маршем.
Ура! К нам едут гости.
— Срочно сворачиваемся, — скомандовала домочадцам и быстро, как смогла, похромала на крыльцо.
Так вот ты какой, Сивка-Бурка! Голова коняги была почти вровень с оградой, и даже с крыльца видны алые огненные всполохи в тёмно-фиолетовом глазу, которым тот косил на меня.
— Бабулечка-Ягулечка, гостей принимаешь ли?, — спросил звонкий девичий голос из-за ограды.
— Отчего же не принять, если люди добрые, — ответила я в тон Василисе, спускаясь к воротам.
Интересно, чего царевне у тётки не сиделось, отчего опять в бега пустилась? Как же не хочется ссориться с местными правителями, укрывая беглянку, но заказано мне в гостеприимстве отказывать.
Поэтому распахнула калитку, приглашая во двор всадницу и её коняжку. Вот только мала для Сивки калитка. Конь не только высок, но и широк в плечах оказался. И где таких берут, интересно?
— Сейчас ворота открою.
— Не хлопочи, бабуля, — проскальзывая мимо меня, отозвалась Василиса. — Он сам о себе побеспокоится. Ты только уздечку не трогай — заговоренная она.
Последние слова девушка на ходу бросила и побежала по дорожке в конец двора, к узкому, как скворечник, домику. Организму в потребностях не отказывают даже царевны.
Выйдя за калитку, я рассматривала необычного скакуна. Что-то в нем было не так. Прищурила глаза и осмотрела зверя магическим зрением.
Ёжкин кот! Так это же демон! На голове рожки, копыта раздвоенные и острые, гибкий длинный хвост лысый и заканчивается жалом, как у скорпиона. Золотые кольца пышной гривы и хвоста — всего лишь качественный морок.
Сивка тряхнул головой, звякнув уздечкой, и вывел меня из ступора.
— Бедняга, как же ты попался?, — пожалела я пленника.
«Молодость и глупая самоуверенность до добра не доводят», — ответил мне тот ментально.
Но тут распахнулась дверца уборной, и умиротворённая царевна показалась на дорожке. Уже не спеша, оглядывая двор и избушку, шла она к крыльцу. Надо идти к гостье, но не могу я пленника просто так бросить.
«Ты на зов явишься? Отправлю девицу в баню, и поговорим. Может, смогу чем помочь».
«Приду», — ответил демон и исчез, словно и не было.
— Проходи в дом, красавица, отдохни с дороги. А то в баньке попарься, пока я на стол соберу, — демонстрируя радушие, обратилась к девушке.
— Баня — это хорошо. Но мне переодеться не во что. Видишь, на мне платье мужское? Скрываюсь я, бабушка.
— Всё найдётся. Рубаха свежая, и полотен… аха… и ширинка добрая, и щёлок в бане готов, и веник запарен. Скидавай в сенцах одёжку свою, а я сейчас чистое принесу.
